Драконова Академия. Книга 4 (СИ)

— Я не была уверена наверняка. Я ученая, и знаю, чем теория отличается от практики. Но я проверила. Я наблюдала за тем, как растет вторая часть моей дочери. В хорошей семье. К сожалению, каким-то образом ее судьба оказалась связана с судьбой Ленор, и она начала повторяться в другом мире. Например, у нее должен был родиться брат в тот же день, что и наш с Симеоном сын.

Повторяющаяся судьба.

Смерть родителей Лены в тот же день, что и смерть Симеона и Эвиль?

— Они являются частью единого целого, и они оказались в одном теле. Что будет, если уничтожить одну из частей сознания?

Эвиль глубоко вздохнула. Точнее, судорожно дернулась, как если бы могла вздохнуть.

— У тебя не получится. Уничтожить светлую может только темная, и наоборот. Но эта смерть приведет к полному торжеству тьмы над светом. Даже разделенные мирами, они оставались связаны. Что уж говорить о том, что произошло после объединения в одном мире.

Валентайн мысленно выругался. Нет, он не предполагал, что все будет просто, но… Ленор — как светлая часть Лены? Это же парадокс. Лена — самая светлая женщина изо всех, кого ему доводилось встречать. Самая светлая, самая добрая, самая невероятная.

Существо потянулось к нему, словно и впрямь старалось коснуться.

— Необязательно убивать кого-то из них. Они вполне могут существовать вместе.

— Как ты это себе представляешь?!

— Есть одно заклинание. Я готовила его для Сезара Драгона, на случай разделения. Еще до того, как мы поняли, что это невозможно, что может привести к безумию и самым непредсказуемым последствиям.

— Какое?

— Заклинание переключения. Это был вариант на время, в течение которого мы планировали отделять одну часть от другой. На несколько дней, чтобы не травмировать психику ребенка. На время, когда светлый Сезар управлял бы своей личностью, его темная часть выключалась бы и ничего не помнила. И наоборот. Это заклинание находится в архивах Фергана и копия — в подвале моего дома. В глубине погреба остался скрытый магическим активатором тайник.

— Что используется в качестве магического активатора?

— Кровь моей дочери.

Валентайн на миг замолчал. Ему надо было собраться с мыслями. Отправляясь сюда, он был готов ко всему, но, оказалось, все гораздо сложнее. Значительно сложнее, чем он предполагал изначально.

Усилием воли он заставил себя сосредоточиться. Каждое проведенное на такой глубине Загранья мгновение меняло его изнутри. По большому счету, единственным его якорем была Лена. Только Лена. Не будь этой силы внутри, он бы вышел отсюда Рэнгхорном Ниихтарном.

Сейчас же было жизненно важно уточнить еще некоторые моменты.

— Ты ставила на нее защиту. Почему? Темная защита принесла бы ей гораздо больше неприятностей, даже если бы спасла жизнь.

Как в случае с сетью Грихмира.

Существо совсем по-человечески вздернуло брови.

— Я не ставила ей темной защиты. Я отрезала ее от тьмы и ото всех своих экспериментов не для того, чтобы снова в это погрузить!

Значит, Адергайн.

— Кто помогал тебе с темными заклинаниями? Откуда ты брала сведения и данные для своих экспериментов? Для разделения личностей младенца? Для переноса ее в другой мир и отслеживания судьбы второй личности своей дочери? Это тьма, и Ферган Драгон явно не был заинтересован в такого рода исследованиях. Так откуда ты их взяла?

— Д… — Эвиль открыла было рот, но в этот момент внутри нее полыхнуло. Отдачей темного заклинания могло бы располосовать на части: сотни смертоносных черных лезвий врезались в мгновенно поставленный щит и рассыпались на части. Так же, как на части рассыпалась Эвиль.

И кости. Сквозь мерцание щита Валентайн видел, как оседает на землю уничтоженный чужим заклинанием и уже совершенно бесполезный прах.

Глава 27

Лена

— Пять основных признаков близости темной магии, готовой перейти в открытую стадию.

Взметнулся лес рук. Странно: раньше я такого на занятиях у Валентайна не замечала. А еще не замечала, чтобы адептки так откровенно на него пялились. Ладно бы просто пялились, некоторые, пренебрегая правилами Академии, расстегнули верхние пуговички на блузках и надели поддерживающее и увеличивающее белье. Мне, как женщине, это было заметно.

— Адептка Кэррин.

Девушка, к которой он обратился, потупила глазки, а потом произнесла:

— Простите, магистр, у меня все вылетело из головы. Переволновалась. Может быть, вы нам напомните?

Это вообще ЧТО?!

— Адептка Кэррин напишет развернутую работу на эту тему, подготовить которую нужно будет к следующему практическому занятию, — не меняясь в лице, сообщил Валентайн. — Среди желающих высказаться еще есть особы с провалами в памяти?

«Особы» немного поутратили энтузиазм, а я почему-то ощутила такое истинно женское удовлетворение. Хотя на меня Валентайн с утра не смотрел. Вот вообще. Просто пришел на занятие, окинул аудиторию взглядом, скользнув им по мне как по остальным собравшимся, и сразу перешел к делу.