Драконовы сны

Вначале ничего не происходило, затем полумрак внизу зашевелился. Четвероногая тень шагнула в световой круг и замерла, как будто бы принюхиваясь. С замирающим сердцем Телли понял, что перед ним одна из трёх собак, тех самых, что приходили в город. Тварь подняла голову и глухо зарычала, солнце отразилось в её огромных зеленоватых глазах. Казалось, яркий свет причиняет собаке нестерпимую боль. Наконец, никого не найдя, собака развернулась и снова растворилась в темноте.

— Я долго не мог понять, — проговорил Жуга, когда они спускались вниз, — почему они приходят в город только ночью. Потом я увидел сокровищницу и понял, что они просто не выносят дневного света.

— Ты не боишься, что они к тебе ночью придут?

— Зачем? — пожал плечами тот. — Они преследуют только грабителей. Я ничего у них не брал, наоборот, вернул украденное. Хорошо, что ты отдал мне ту монетку. Интересно, как Рик вообще сумел её достать…

— Чьи это сокровища?

— Никто не знает, — Жуга остановился у бассейна. Мутноватая зелёная вода отразила две физиономии. По нагретому камню парапета полз скорпион. — Раньше здесь наверное, был город, но потом вода ушла. Пустыня стала наступать.

— А здешние жители?

— Здешние жители… — Жуга помрачнел. — Здешние жители одеваются в траву и в шкуры и даже не умеют обрабатывать железо. Кожа и волосы у них чёрные, как уголь. Когда я впервые их встретил, они приняли меня за демона и попытались убить. Пришлось сражаться, я убил троих и нескольких ранил. Потом самому же пришлось их лечить. Тогда они решили мне поклоняться, построили для меня ту хижину и привели десяток женщин… — он помедлил. — Женщин я отвёл обратно, и тогда эти ублюдки начали их убивать. Прямо у меня на глазах.

Телли ошарашено стоял и слушал, глядя на своё отражение и не решаясь поднять глаза на травника.

— Не помню, что было дальше, — говорил Жуга. — Я попытался их остановить. Меча со мной не было, я вырвал у кого-то из них копьё… В общем, не помню. Очнулся — стою посреди деревни, копьё сломано, руки в крови… И никого вокруг.

— И ты что… всех?..

— Чёрт их знает. Нет, наверное. Тел я не нашёл, разве что они их с собой унесли. Они потом собрали пожитки и откочевали куда-то на юг. Больше я их не видел — после этого они оставили меня в покое.

— Немудрено… — пробормотал Тил.

— Там, — травник указал куда-то в сторону песков, — живёт другой народ. У них нет поселений, они постоянно кочуют по пустыне. У них там такие лошади мохнатые, на спине с двумя горбами, на них они поклажу перевозят. Я их и видел-то всего несколько раз. А тех, кто жил когда-то в этом городе, уже никто не помнит, даже легенд не осталось. Вот разве только — собаки.

— А что — собаки? Ну живут здесь, ну сторожат…

— Они не пьют и не едят, их только три и всегда было три. Местные жители зовут их «проклятыми» и считают, что они вышли из песка. Может, это души владельцев золота вернулись после смерти, чтобы сторожить своё сокровище, а может, неудачники-грабители. — Травник повернулся к мальчишке. — Теперь понятно, почему я ничего об этом золоте не хочу знать?

— Понятно.

— Ну что ж… Тогда пошли отсюда.

Телли не двинулся с места.

— Жуга, — позвал он.

— Что? — остановился тот.

— Почему ты не хочешь возвращаться?

Травник замер. Медленно обернулся. Налетавший ветерок трепал его отросшие, связанные в конский хвост волосы.

— Я прав? Ведь ты не хочешь?

Жуга несколько мгновений стоял молча… и вдруг взорвался криком.

— К чёрту! — рявкнул он так неожиданно и громко, что Тил отшатнулся и с размаху сел на камень прямо там, где стоял. — Чего ты привязался ко мне со своими расспросами?! Думаешь, мне легко было, когда я попал сюда?!

Он выхватил меч, и прежде чем Тил успел испугаться, вогнал его по рукоятку в камень парапета и бессильно опустился рядом, обхватив голову руками.

— Вытащи! — коротко потребовал он, глядя в упор на мальчишку.

— Что? — оторопело переспросил тот.

— Ну вытащи, вытащи! — повторил тот с кривой невесёлой усмешкой. Ладони его взмокли от пота и нервно подрагивали. — Вот просто — встань и вытащи!

— Зачем?

— Вытащишь — пойду с тобой.

— А если нет, то — что?

Жуга не ответил, а Тил побоялся повторить свой вопрос, и некоторое время оба они молчали.

— Послушай, Тил, — сказал наконец Жуга. — Всё это слишком запутано и гораздо серьёзней, чем ты думаешь. Пойми, я уже чувствовал такое… однажды. Как будто я кукла, и кто-то дёргает за ниточки. Если бы ты только знал, до чего мне это всё надоело! Первые месяцы здесь я думал, что схожу с ума. Потом мне казалось, что я уже сошёл. Потом — что я нормальный, а с ума сошли все остальные. И тогда я решил не копаться в себе, а просто — жить.