Драконы

Потом она вспомнила о Трише и пригляделась к компании детишек, которые торчали рядом с клетками кур. Триша одета тепло. Да и крестьянские дети неплохо, вот только некоторые бегают в плохих обмотках. Надо бы их тоже осмотреть, а вдруг с ногами что не то… Взрослые-то уже подходили с просьбами поглядеть на их болячки, а дети побаиваются, стесняются чужачки…

- Госпожа Бетани! - позвали её из открытой двери - там, внутри, темно, и травница не разглядела, кто её зовёт.

Пришлось встать и подойти ближе. Какая-то женщина, торопливо вытирая руки тряпкой, закивала ей:

- Господин Олдин велел передать, что в той комнате готовы отмыть там, где вы скажете. Вы пойдёте?

- Конечно, - уверила женщину Бетани, снова улыбаясь - уже наглядному отсутствию этикета там, где давно не было господ, и заторопилась за нею. И тут же насмешливо обругала себя: “Тебе ли, недавней нищенке, упрекать людей из-за отсутствия почтения к себе?”

… Нельзя, чтобы в комнату колдуна входили без неё. Драконы - пожалуйста. Но не простой люд, который не понимает, что в помещении могут быть магические ловушки. Сами-то вряд ли зайдут. Одно звание колдуна уже страшит, но мало ли…

Рассуждая таким образом, травница добралась до комнаты, возле которой её ждали Олдин и две крестьянки.

- Госпожа, покажите, что надо сделать, - поклонился домоправитель.

Вот тут Бетани растерялась. Пускать убирающих в помещение, в котором весь пол и стены расчерчены магическими пентаграммами и другими защитными знаками, опасно. А тут - всего лишь старик и женщины. Травница вздохнула: дохлого лесного демона придётся вытаскивать самой. И попросила:

- Найдите какую-нибудь мешковину, которой не жаль. Я сброшу на неё дохлятину и протащу к двери. А вы уж унесите падаль подальше и сожгите.

Олдин нахмурился и только было открыл рот, но посмотрел под ноги, и его глаза прояснели. Он кивнул.

- Будет сделано, госпожа.

- И ещё! - заторопилась Бетани, принимая во внимание, что рядом две женщины, которые смотрят на неё несколько недоверчиво. - Пусть мне принесут воду - я сама вымою здесь всё, что надо. Пока в эту комнату немагам нельзя.

Женщины, морща носы (даже здесь, за закрытой дверью, гнилью несло ужасно), переглянулись и быстро переговорили между собой. Пока Олдин командовал ими, кто куда и что в первую очередь надо принести, Бетани вспомнила, что несколько вещей из этого помещения она уже перенесла к себе. Но, призналась она мысленно, было бы удобней заниматься травами и всем прочим именно здесь. Кем бы и каким бы ни был замковый колдун до своего исчезновения, но своё помещение для занятий магией он оборудовал весьма удобно.

Пока она размышляла обо всём, вспоминая эту комнату, Олдин развил бурную деятельность, в результате которой Бетани обнаружила перед собой настоящую волокушу: на срубленных ветках лежала дырявая от старости шкура - поверх неё были наложены ветки помельче. Перехватив её удивлённый взгляд Олдин объяснил:

- Если что - впитается, а потом… Вывезем на двор - и прямо с этим сожжём.

Травница кивнула и, тщательно закрыв нос краем головного покрывала, взялась за сухие ветви волокуши.

Шла она по комнате осторожно, как и в прошлый раз, когда забирала предметы для зельеварения. То есть стараясь не наступать на пентаграммы, а потому пробиралась по стеночке. Пару раз почувствовала елее уловимое дребезжание под ногой, когда попадала на перекрещенные линии, и быстро переходила в другое место, пока с неё не вытянули силы. С дохлым демоном долго возиться не пришлось: раскромсанный Драконами труп (и что они с него считали, любопытно?) лежал на небольшом возвышении, которое раньше, судя по прокалённой каменной поверхности, служило основой для небольшого очага. Так что Бетани столкнула труп на волокушу достаточно удобно: лапы не мешали на обратном пути, а тело свалилось прямо на середину шкуры. Таща мертвечину назад, она порадовалась, что предусмотрительно закрыла нос. Запах проникал, но не до такой степени, чтобы вызвать тошноту, как тогда, когда она слишком решительно вошла сюда.

Олдин и одна из женщин взялись за переданную им волокушу и стремительно (оба самонадеянно не воспользовались повязками на нос) потянули свою гадостную ношу к двери во двор. А Бетани с облегчением вернулась в комнату, старательно ставя ноги в безопасные места и спеша в первую очередь к высокому и узкому окну - одному из трёх, чтобы проветрить помещение и побыстрей вывести запах гниения.

Ставень поддался не сразу, но со скрежетом открылся-таки. И Бетани некоторое время стояла под окном, на скамье, вдыхая свежий холодный воздух со двора.