Драконы

— Слушаюсь, повелитель.

Рамос поклонился и Ахтамар потушил зеркало.

— Зар. Приведи ко мне посла.

Через час в большой зеркальный зал Зар-Ксай, в сопровождении охраны, ввел Нифина.

— Передай своему повелителю, что империя готова вернуть себе своих сыновей. — Грозно смотря в лицо человеку, говорил Ахтамар. — Но всех рабов я не могу отдать. За жизнь своего сына и всех остальных я отдам рабов пустошей. Прочие же продолжат трудиться во благо империи.

Человек слушал императора очень внимательно. Его скулы сводило от злости, и он ценой неимоверных усилий успокаивал себя.

— Отправляйся к Адонаю и передай ему мой ответ. Гвардейцы сопроводят тебя до границы.

— Это лишнее, император.

Нифин закрыл глаза и прикоснулся к печати на своей груди. Он погрузился в транс и некоторое время как бы отсутствовал в зале. Гномы удивленно смотрели на его застывшее тело. Через несколько минут рыцарь открыл глаза.

— Великий князь всех людей Адонай принимает твои условия, Ахтамар-Ксай. Обмен состоится в окрестностях Холмогор. Гимли будет освобожден, как только последний раб пересечет границу наших владений.

— Да будет так. — Прошипел Ахтамар и приказал увести посла.

Как и предполагал Ахтамар, на время обмена в войне установилось негласное перемирие. Гномы всячески затягивали сбор рабов, давая тем самым Рамосу так нужное ему время.

***

Весь следующий день после возвращения из Дезероса отряд Рамоса готовился к походу. Так как карта была составлена по звездам, идти они могли только ночью. Весь день Лукас изучал полученную от Рамоса карту и как только на небе засияли звезды, повел отряд в пустыню. Южные созвездия отличались от северных к которым привык ледяной гном и поэтому он по началу путался в них. Но уже через две ночи Лукас полностью в них разобрался. Хоть они и шли точно по звездам, их путь оказался слишком долгим. У них заканчивалась еда и вода. С едой еще кое-как справлялись, охотясь на пустынных ящеров, а вот с водой было совсем худо. Магия в пустыни почему-то отказывала гномам. Ни Рамос, ни Лукас не могли наколдовать воду или еду. Даже зеркальце отказывалось вызывать императора. Гномы убивали ящериц, и пили их кровь. Они гонялись за перекати-поле и, разломав их, высасывали их сырую сердцевину. С каждой ночью они удалялись в пустыню все дальше и дальше. Становилось все жарче, и даже ночью песок пылал сильным жаром. Вскоре гномы перестали встречать ящериц. Они вошли в мертвые пески. В пески, в которых не было ничего. Лишь перекати-поле, которые приносили сюда ветра. Изнеможённые они начали убивать верблюдов. Гномы высасывали их кровь всю до капли, но жажда не унималась. Рамос начал замечать недовольные взгляды гвардейцев. Назревал бунт. И вот после очередного ночного перехода, когда звезды на небе потускнели, и отряд остановился на привал к Рамосу и Лукасу подошли их спутники.

— Повелитель. Мы считаем, что эта кампания обречена на провал. — Еле шевеля пересохшими и обветренными губами, пробормотал гвардеец. — Если повернем обратно, еще сможем спастись.

— Я слышу в твоих словах измену, БенСур! — Так и не сумев повысить голос, прохрипел Рамос. — Вы все вызвались добровольцами. Вы знали, что нас ждет в пустыне. Так чего вы зароптали?

Лукас подтянул к себе молот, да и Рамос сжал рукоять своего. БенСуры поняли по лицам Ксаев, что те не повернут. На открытый бунт они не решились и разошлись. Рамос посмотрел на Лукаса и тот понимающе кивнул. Силы покидали их и, накрывшись плащами, они заснули. Проснувшись, Рамос не обнаружил больше половины своих спутников.

— Глупцы. — Прошептал подошедший к нему Лукас. — Им не выбраться из пустыни. Она поглотит их.

— Это их выбор. За предательство всегда платят кровью. — Рамос обернулся и посмотрел на остальных. — Теперь вы все АкХаны. Я возвышаю вас за преданность.

АкХаны преклонили колено в знак благодарности. Рамос видел, как тяжело дается им каждое движение.

— Лукас. Как долго нам еще идти?

— Трудно сказать, принц. Пески постоянно движутся. Нам приходится ходить кругами. Но я думаю, через три ночи мы найдем пустынные города.

Рамос посмотрел на небо. Солнце уже село и звезды начали проявляться.

— Тогда выдвигаемся.