Драконы - кто они?(СИ)

Сигурд в пещеру дракона вошёл, но вглубь неё тоже не заглядывал. Увлёкся кое-чем из того, что увидел в первом отделении пещеры. Нет, не столько лицезрением прелестей валькирии, сколько трудовым процессом экспроприации обнаруженного клада.

Беовульф тоже о своих пропавших подданных ни разу даже не заикнулся. И как, чем его душа, по прибытии на место назначения, оправдывалась перед душами соплеменников, умерших от голода в пещерном заточении? 'Некогда было о вас думать; на золото хотелось перед смертью посмотреть!'? Беспомощных людей на страшную смерть оставил, а бездушное золото, даже проваливаясь на тот свет, с собой потащил. Не оставил его вдовам и погорельцам; будто там оно нужнее, чем живым, страдающим, обездоленным людям - здесь. 'Буду лежать и слушать зов ветра и моря...' Радовались ли его кости улучшению слышимости после того, как их вышвырнули наверх, потому как они, лежа вперемешку с золотом, мешали 'чёрным копателям' собирать то, за чем те пришли?

Вот, сам собою, появился ответ на вопрос, зачем драконы извечно складировали в своих пещерах всяческие сокровища, которые для них, существ энергетической природы, всего лишь глупые тяжёлые побрякушки. Очень просто: клад - великолепная приманка для людей жадных, эгоистичных, не склонных к созидательному труду. Только намекни таким о кладе, и они сами в мышеловку придут, только успевай запирать за ними двери и засовы.

Кстати о засовах: как мог Змей сам, своими потусторонними когтистыми лапками сделать все те мощные ограды, подпоры и запоры, за которыми, не сумев их сокрушить, томилось 'много - множество полонов', в том числе и 'могучие богатыри'?

Видимо, как и в сталинских лагерях, строили все эти ограды и делали запоры сами заключённые. Не исключено, что не обошлось дело и без добровольных помощников Змея, без предателей из рода человеческого. Кто-то же гнал толпы полонян в приготовленную для них тюрьму, кто-то же работал там охранником, надсмотрщиком, кто-то же стоял на дозоре и ходил в разведку.

Но за охранниками и надсмотрщиками тоже нужен присмотр; а то, неровен час, и сами со страху разбегутся, и полон выпустят либо, чтобы не осталось свидетелей, уничтожат, да ещё и казну утащат. И тут уж Змею Горынычу было не обойтись без надёжного, неподкупного, понимающего уникальную выгоду и одновременно безвыходность своего положения, наслаждающегося своей властью над людьми потустороннего помощника. Иначе бы Змею пришлось самому следить за заключёнными своего концлагеря, а значит, безвылазно сидеть в пещере; а он, как мы знаем, любил свежую здоровую пищу, охотничьи забавы и неспешные лётные прогулки.

Подсказку ответа на этот вопрос может дать вариант былины, представленный собирателем и толкователем древнерусского эпоса Л. Яхниным [4]. В этом повествовании сообщается, что на Добрыню, едва он вошёл в пещеру, напала некая женщина - богатырь по имени Поляница. Она была настолько сильна, что смогла заключить Добрыню в кожаный мешок; но Добрыня, едва тиски мешка ослабли, прорезал мешок мечом и выбрался наружу. Поляница же, не заметив его бегства, ушла в неизвестном направлении. По другому варианту - погибла в завязавшейся между ними битве.

Вот эта Поляница и была домоправительницей пещеры. Именно ей и подчинялись человекообразные слуги Змея.

Помощницы и 'жёны' драконов

1

Кем могла быть упомянутая Поляница? Словарь источника [4] объясняет слово 'поляница' как 'женщина - богатырь'. Судя по имени, эта (или такая, такие) женщина являлась представительницей племени полян. Акцентирую: именно представительницей племени, а не членом племени; в последнем случае она называлась бы полянкой. В свою очередь, племя полян являлось самым мощным племенем восточных славян. Племя населяло равнину по обеим берегам Днепра от устья Припяти до Роси и было объединено в Полянское княжество с центром в Киеве. В 882 году Киев был захвачен дружиной варяжского конунга Олега, ставшего новгородским князем после того, как в 879 году по неизвестной причине умер Рюрик. Овладев Полянским княжеством, Олег незамедлительно приступил к завоеванию, присоединению к своим владениям либо обложением дани соседних княжеств. После смерти Олега то ли от укуса змеи, то ли от бокала отравленного вина, его дело, хотя и с гораздо меньшим успехом, продолжил сын Рюрика Игорь. Действовал он очень жестокими методами, и в поборах не знал меры и удержу. Так, в 945 году он дважды подряд отобрал у деревлян (древлян) всё, что можно было найти; но не удержался, вернулся с полудороги для третьего 'полюдья'. Из-за чего и пострадал: 'Аще не убьем его, то все ны погубит' ('Повесть временных лет').