Драконы моря

— Мы путешествовали повсюду, — промолвил Орм, — в то время как ты находился с братьями на пустынном острове. Тем не менее ты сообщаешь нам более важные известия, чем мы тебе. Но то, во что ты хочешь заставить нас поверить, будто бы король Харальд сделался христианином, уже не мелочь. Я думаю, что кто-то из мореходов, желая посмеяться над тобой, рассказал тебе все это, зная, насколько ты прост и доверчив.

Но монах утверждал, что говорит правду, ибо это известие они услышали из уст их собственного епископа, когда он навещал их два года назад. И семь последующих воскресных дней они молились за тех христиан, чьи дома были разграблены викингами, воссылали хвалу Господу и благодарили Его за великую победу над язычниками, которую он одержал.

Эти слова убедили людей в том, что монах говорил правду, хотя им по-прежнему трудно было в это поверить.

— Он же происходит от самого Одина, — говорили они, глядя друг на друга в удивлении, — как же он мог связаться с другим богом?

— Всю жизнь ему сопутствовала великая удача, — говорили они, — которая была дарована ему Эйсиром. Его корабли уходили и походы на христиан и возвращались, доверху нагруженные их добром. Зачем ему понадобился бог христиан?

Они сидели ошеломленные и лишь покачивали головами.

— Он уже стар, — промолвил Ульв Волчий Оскал, — и, может быть, впал в детство, подобно королю Упсалы Ани. Ибо правители пьют больше пива и обладают большим числом женщин, чем простые люди, а это с годами настолько утомляет человека, что его разум меркнет и он уже не ведает, что творит. Но короли поступают так, как им заблагорассудится, даже когда мудрость оставляет их. Вот почему короля Харальда заманили в христианскую веру.

Все согласно кивнули и принялись вспоминать истории о людях, которые к старости становились странными и причиняли своим семьям множество неудобств причудливыми выходками. Все согласились между собой, что плохо придется человеку, который доживет до того времени, когда у него выпадут зубы и померкнет разум. Монахи возразили, что его ожидают вещи и похуже, когда, через двенадцать лет, наступит День Страшного Суда. Но люди ответили, что позаботятся об этом, когда придет время, а пока не собираются обращаться к Христу, опасаясь лишь Его суда.

Орму и без того было о чем подумать, ибо ему следовало решить, куда им разумнее всего направиться, раз им не стоит ехать на торги внутри страны. Наконец он сказал своим людям:

— Хорошо быть предводителем, когда есть добыча, которую надо делить, и пиво, которое тебе наливают первому, но это не так приятно, когда приходится решать за других; пока же я еще не придумал чего-либо стоящего. Ясно одно, что мы должны отплывать сейчас, ибо рабы уже готовы, и чем дольше мы задержимся здесь, тем труднее будет наше путешествие. Мне кажется, что нам следует поступить так: мы отправляемся к королю Харольду, поскольку при его дворе много богатых людей, которые дадут нам хорошие деньги за рабов, а если и вправду окажется, что он стал христианином, то у нас есть для него хороший подарок, который поможет нам заручиться его покровительством. Что касается меня, то я лучше сделаюсь его дружинником, чем буду младшим сыном в доме моего отца, если, конечно, старик и мой брат Одд еще живы, в чем я не уверен. А тем из вас, кто стремится поскорее попасть домой, будет легче добраться оттуда до Блекинге, когда мы по окончанию путешествия поровну поделим деньги. Но главное, чтобы наши рабы не умерли, когда мы войдем в холодные северные воды.

Затем он обратился к монахам и сказал, что желал бы заключить с ними сделку. Они отдают ему все козьи шкуры, которые у них есть, вкупе с ненужной им одеждой, а он оставляет им двух своих самых хилых рабов, ибо они все равно погибнут в пути, а оставшись на берегу, окрепнут и смогут пригодиться монахам. В придачу к этому он охотно даст им несколько серебряных монет из Андалузии. Монахи расхохотались и сказали, что это самая лучшая сделка, которую когда-либо удавалось заключить между ирландцами и людьми с озер, но больше всего им хотелось бы заполучить Иаков-колокол. Орм ответил, что так дело не пойдет, и в конце концов сделка была заключена, и рабы были обеспечены зимней одеждой.