Драконы никогда не спят

Он знал, что одна из его слушательниц, тончайшая ценительница поэзии, оказала ему честь приглашением – как раз накануне дня, когда ей суждено было стать невестой принца. Все эти дни он наблюдал за ней издали. Он надеялся, что рано или поздно у него будет возможность высказать, как он ей благодарен. И прочитать стихи, посвященные Янине из Удола, принцессе и королеве.

Янина покраснела. Она не была еще королевой. Она с ужасом думала о том дне, о котором король говорил спокойно: о дне его смерти. Но поэт улыбался, он был хорош, умен и увлечен Яниной. Она приготовилась слушать, уселась, глядя на поэта с благосклонной улыбкой, – и не была разочарована.

Она была для него будто музыкальный инструмент. Своими стихами он заставлял ее улыбаться, грустить, думать о небе и о камне, о воске, о смерти – и сразу же о солнце. Он поразил ее: тем вечером, на «схватке на языках», в его импровизациях не было и половины того чувства, точности и звучности, какие она находила в его строках теперь.

– Я желаю, чтобы вы развлекали меня каждый день, – сказала она, когда поэт с горящими щеками и дерзким взглядом склонил перед ней голову. – Я дарую вам звание моего придворного поэта… если вы согласитесь, – прибавила она смущенно.

Он согласился с радостью.

* * *

Ночью принц заснул, в первый раз обняв ее. Правда, его руки скоро ослабли и соскользнули.

Янина укрыла его, укутала одеялом, как мать. Погладила по голове и ушла к себе.

Она оделась – полностью, без помощи горничных. Был третий час ночи. Янина причесала волосы, собрала их на затылке в пучок, разбудила Мышку и отдала ей странное приказание.

– Но, моя принцесса, поздно, – пыталась возразить Мышка.

– Это приказ.

Мышка ушла и скоро вернулась – тихо и незаметно проскользнула в комнату, оправдывая свое прозвище.

– Его величество готов принять вас, принцесса.

Вид у няньки был озадаченный.

У входа на половину короля Янину приветствовали гвардейцы. Король, как она и предполагала, и не думал ложиться спать – сидел, закинув на стол ноги в сапогах, с книжкой на коленях.

Когда Янина вошла, он с явным сожалением скинул ноги со стола и поднялся.

– Что-то случилось?

– Ничего, ваше величество. Я предполагала, что вы не спите.

– Я почти никогда не сплю. Мне не нравится то, что я вижу во сне.

– Я только хотела спросить… Если бы Новин вдруг стал здоров, это противоречило бы мировым законам? Законам Системы?

Король остро на нее посмотрел.

– Это противоречит бытовым законам, которые соблюдаются вокруг нас каждый день. Но не противоречит высшим законам, определяющим реальность.

Янина не поняла. Он догадался об этом по ее лицу и снисходительно улыбнулся.

– Возьми два множества, множество женщин и множество дурочек. Множество женщин, безусловно, включает в себя все множество дур, но остается крохотная прослойка, тоненькая полоса на графике, отображающая подмножество женщин, не являющихся дурами.

– Зачем вы так говорите… – пробормотала Янина. – Я, возможно, хочу польстить тебе. Если бы Новин выздоровел, это событие попало бы в число феноменов, именуемых чудесами. Теперь я ответил на твой вопрос?

Янина поклонилась, пожелала спокойной ночи (спокойного утра, скорее всего) и вернулась к себе. Мышка не спала, ей было любопытно. Янина отдала ей следующее приказание.

– Но это неприлично, принцесса!

– Это королевский дворец, что здесь может быть неприличного? Я приму его в зале. Можешь присутствовать при нашей встрече.

Они прошли по длинным коридорам, где днем и ночью горел свет, и гвардейцы на постах приветствовали их с нескрываемым удивлением. В малом зале для приемов их ждал поэт – бледный, немного всклокоченный, но очень почтительный.

– Я приняла решение. – Янина остановилась перед ним. – Возьмите.

И протянула ему маленький, почти невесомый узелок.

Поэт низко поклонился. Принял сверток двумя руками; ладонь левой была плотно обмотана кожаной лентой: поэт поранился недавно, защищаясь голыми руками от каких-то бродяг в переулке.

Накануне они долго беседовали. Принц рассказывал Янине о власти слов и знаков. О заклинаниях, которые суть концентрированная форма поэзии, до того наполненных смыслами, что человеческое разумение не в состоянии расшифровать их.

Янина неожиданно для себя рассказала о сорочке, изнутри расписанной символами. Возможно, это тоже заклинания?

Поэт очень разволновался. О таких сорочках, сказал он, ему доводилось слышать легенды. Внутри зашифрованы не только формулы здоровья и безопасности для носителя, но чаще всего – заклинания-шифры для исполнения его желаний. Чаще всего – одного желания, если оно, конечно, не противоречит основным мировым законам.

«Законам Системы», – мысленно сформулировала для себя Янина.

– Сколько времени вам понадобится? Не могу сказать. Завтра отвечу точно…

– Поторопитесь. Я никогда в жизни не снимала ее надолго. Без нее мне… странно.

– Не волнуйтесь, принцесса, я понимаю, что это за сокровище, и возвращу вам ее в целости и сохранности!

Прежде чем лечь спать, она сходила к начальнику караула и отдала еще одно распоряжение.

* * *

Ей удалось поспать часа два, не больше.