Драконы осенних сумерек

С появлением Фисбена дело, казалось, стало налаживаться, но и тут Тасу не повезло: Танис заставил его вернуть все, что так или иначе перекочевало в его кошель из сумок старого мага. Находясь на грани отчаяния, Тассельхоф неожиданно обнаружил новое развлечение.

Сестан, овражный гном!

Друзья наблюдали за ним, в общем, с жалостливой насмешкой. Тоэд гонял овражного гнома в три шеи и издевался над ним, как хотел. Всю ночь бедолага сновал туда и сюда с поручениями — от Тоэда, следовавшего в голове каравана, к вожаку хобгоблинов, шедших в хвосте, и обратно. Он носил Младшему Командиру еду из повозки с припасами, поил, кормил и чистил пони Младшего Командира и выполнял всякую иную тяжелую и грязную работу, которую изобретал для него Младший Командир. Тоэд сбивал его с ног зуботычинами самое меньшее по три раза на дню, дракониды унижали его, хобгоблины отнимали еду. Даже лоси лягали его, когда он пробегал мимо. Он выносил все это с мрачной решимостью, снискавшей ему невольные симпатии друзей.

Кончилось тем, что Сестан стал искать их общества — конечно, когда не был чем-либо занят. Танис, стремившийся разузнать побольше о Пакс Таркасе, расспрашивал гнома о его родине и о том, каким образом он оказался в услужении у Тоэда. Историю эту Сестан рассказывал в течение целого дня, и еще день потребовался спутникам, чтобы толком в ней разобраться, поскольку Сестан обычно начинал с середины, потом перескакивал к началу.

Выяснилось следующее. Сестан был из племени овражных гномов, обитавшего в холмах близ Пакс Таркаса. Затем появился со своими драконидами Повелитель Верминаард и захватил железные рудники — ему требовалось стальное оружие для войск.

— Большой огонь. Весь день, весь ночь. Плохой запах! — Сестан сморщил нос. — Наша заставляй дроби камни. Весь день, весь ночь. Моя хороший работа на кухня… — лицо его на миг просветлело, — моя подавай суп. Горячий, очень горячий суп. — И Сестан вновь помрачнел: — Моя проливай суп. Горячий суп очень быстро накаляй латы. Повелитель Верминаард неделя спи на спина… — Сестан вздохнул. — Моя уходи Младший Командир. Моя добровольно…

— А не попробовать ли нам прикрыть эту лавочку? Рудник, я имею в виду? — предложил Карамон.

— Это мысль, — задумался Танис. — Сколько драконидов Повелитель Верминаард приставил стеречь рудник?

— Два! — сказал Сестан и поднял десять коротких пальцев.

Танис вздохнул: ему доводилось уже слышать подобное. Сестан глядел на него с надеждой:

— Потом там всего два дракон…

— Два дракона! — Танис не поверил своим ушам.

— Не больше два.

Карамон застонал и оперся спиной о решетку. После Кзак Царота он немало размышлял о возможном бое с драконами. Вместе со Стурмом они припомнили все легенды о Хуме — единственном на памяти человечества, кто дрался с ними и побеждал. Увы, сказания о Хуме прежде не принимались всерьез почти никем, кроме Соламнийских Рыцарей (за что над ними потешался весь остальной мир), и потому многое было искажено, а то и вовсе утрачено.

— Рыцарь, исполненный чести и мужества, воззвавший к Богам и выковавший необоримое Копье… — пробормотал Карамон, поглядывая на Стурма, спавшего на забросанном соломой полу их тюрьмы.

— Копье? — Фисбен всхрапнул и открыл глаза. — Копье? Кто здесь говорит о Копье?

— Мой брат, — с невеселой улыбкой прошептал Рейстлин. — Вспоминает Песнь. Похоже, они с рыцарем не на шутку увлеклись детскими сказками, начавшими вдруг оживать…

— Хума и Копье! — Старец погладил бороду. — Замечательная сказка!

— Вот именно, сказка. — Карамон зевнул, почесывая могучую грудь. — Кто теперь знает, было ли все это на самом деле? Было ли Копье — или даже сам Хума?

— Драконы существуют, в этом мы убедились… — пробормотал Рейстлин.

— Хума действительно жил, — тихо проговорил Фисбен. — И Копье было.

Что то опечалило его.

— Правда? — встрепенулся Карамон. — И ты можешь описать Копье?

— Естественно! — презрительно фыркнул Фисбен.

Все навострили уши, чем до некоторой степени смутили старика.

— Оно было похоже на… нет, не то. Право же, оно было как… нет, тоже не то… Ближе к… почти… хотя нет, скорее… ага! Пика! Рыцарская пика! — Он обрадованно кивнул. — Как раз то, что нужно против драконов.

— Вздремнуть, что ли… — проворчал Карамон.

Танис покачал головой и улыбнулся. И устало закрыл глаза, прислонившись к решетке. Вскоре все, кроме Рейстлина и Тассельхофа, забылись беспокойным, не приносящим отдыха сном. Отчаянно скучая, кендер с надеждой поглядывал на мага. Иногда, будучи в добром расположении духа, Рейстлин рассказывал занятные истории о волшебниках минувших времен… Но теперь, к великому разочарованию Тассельхофа, маг молча кутался в алые одеяния, с любопытством разглядывая Фисбена. Старец тихонько похрапывал на скамейке, кивая во сне головой в такт движениям повозки, качавшейся на ухабах. Вот золотые глаза Рейстлина превратились в две блестящие щели: видно, мага посетила некая новая и тревожная мысль… Потом он натянул на голову капюшон и откинулся на спину, пряча лицо в тени.