Драконы погибшего солнца

– Мы с тобой познакомились как раз на первых похоронах Карамона и очень долго разговаривали, ты еще рассказывал про Башню Высокого Волшебства в Вайрете и про то, что ты – Магистр Ложи Белых Одежд. И там еще был Даламар, он Глава Совета, знаешь, и его подружка Йенна была, а она – Магистр Ложи Алых Одежд, и еще…

Палин нахмурился и перевел взгляд на Герарда:

– О чем он говорит?

– Не обращайте внимания, господин. Он разыгрывает сумасшедшего с тех пор, как я нашел его. – Тут Герард вопросительно взглянул на Палина: – Но вы сказали, что он напоминает вам Тассельхофа? Он как раз заявлял, что он и есть Тассельхоф, заявлял с тех самых пор, как мы встретились, пока не начал нести ерунду о том, что у него амнезия. Я понимаю, что это звучит несколько странно, но ваш отец тоже думал, это Тассельхоф.

– Мой отец был старым человеком, – пожал плечами Палин, – и, как многие старые люди, иногда путал день сегодняшний с давно прошедшими днями своей юности. Но тем не менее, должен признать, – добавил он тихо, почти неслышно, – что этот кендер определенно похож на Тассельхофа!

– Палин! – донесся до них голос из глубины сада. – Что это Келевандрос рассказывает мне?

Герард обернулся и увидел, что к ним, легко ступая по мощеной дорожке сада, приближается эльфийка, прекрасная, как зимние сумерки. Ее длинные волосы цвета льющегося меда пронизывал солнечный свет, облачена она была в прозрачные, многослойные одежды цвета серого жемчуга, и издали казалось, что женщина закутана в облако. Увидев Герарда, она вспыхнула от негодования. Слишком разгневанная видом ненавистных черных доспехов, она не сразу заметила кендера, который, подпрыгивая и размахивая руками, пытался привлечь ее внимание.

Герард, сконфуженный и даже немного испуганный, отвесил неловкий поклон.

– Вы привели этого Рыцаря Тьмы сюда, Палин? – Лорана гневно обернулась к магу. – В наш тайный сад! Но что заставило вас это сделать?

– Он не Рыцарь Тьмы, Лорана, – хладнокровно объяснил Палин, – о чем я и сказал Келевандросу. Очевидно, он усомнился в моих словах. Этого человека зовут Герард Ут-Мондар, он Соламнийский Рыцарь, друг моего отца, и прибыл из Утехи.

Лорана продолжала смотреть на рыцаря недоверчиво:

– Вы уверены в этом, Палин? Но в таком случае зачем ему этот наряд?

– Я надел его в целях маскировки, госпожа, – позволил себе вмешаться Герард, – и, поверьте, воспользуюсь первым же случаем, чтоб от него избавиться.

– Для него это было единственной возможностью пробраться в Квалинести, – добавил Палин.

– В таком случае прошу извинить меня. – И Лорана протянула рыцарю руку. Пожимая белоснежную и хрупкую кисть, Герард сразу почувствовал мозоли на тыльной стороне ладони, оставшиеся с тех дней, когда эта рука сжимала меч, а ее обладательницу звали Золотой Полководец. – Простите меня, господин рыцарь. Добро пожаловать в мой дом.

Герард поклонился с признательностью. Он хотел произнести что-либо подходящее к случаю, какие-нибудь любезные и корректные слова, но, как назло, на ум таковые не приходили, а тут еще руки и ноги отказались ему повиноваться, внезапно став большими и неуклюжими. Смутившись, он до корней волос залился краской и попытался что-то сказать, но его попытка увяла на полуслове.

– Как же я, Лорана? Посмотри же на меня, пожалуйста! – вскричал изнемогший от ожидания кендер.

Лорана повернулась, чтобы взглянуть на кендера, и замерла, пораженная тем, что увидела. Ее изящный рот приоткрылся. Прижав руку к сердцу, она отступила на шаг, не сводя глаз с кендера.

– Алсхана, квинести-па! – прошептала она. – Не может этого быть!

Палин внимательно смотрел на нее.

– Я вижу, вы узнаете его.

– Как! Но почему? Конечно, узнаю! Ведь это Тассельхоф! – неуверенно пробормотала она. – Но как… Откуда…

– А я точно Тассельхоф? – Кендер выглядел встревоженным. – Ты в этом уверена?

– А почему ты думаешь, что ты не Тассельхоф?

– Как раз я всегда думал, что я Тассельхоф. – Теперь его голос звучал торжественно. – Но вот другие мне не верили, и потому я тоже стал думать, что, должно быть, немножко ошибся. Но если ты, Лорана, говоришь, что я точно Тассельхоф, то я думаю, что теперь все ясно. За тобой-то не водились всякие ошибки или несправедливости. Можно, я тебя обниму?

Тас повис у Лораны на шее, а она недоуменно переводила взгляд с Герарда на Палина, как бы ожидая их объяснений.

– Вы это серьезно говорите? – непроизвольно спросил Герард. – О, прошу прощения, госпожа. – Он вдруг сообразил, что позволил себе усомниться в словах королевы-матери, и отчаянно покраснел. – Но ведь Тассельхоф Непоседа скончался больше тридцати лет назад! Как же такое может произойти? Если только не…

– Если не… что? – спросил Палин.

– Если только весь его рассказ не является чистой правдой. – И Герард глубоко задумался над этим неожиданным предположением.

– Но, Тас, откуда ты все-таки взялся? – спрашивала в это время Лорана, одновременно отбирая у него одно из своих колец – как раз в тот момент, когда оно перекочевывало кендеру под рубашку. – Как только что сказал господин Герард, мы все считали тебя давно умершим!