Драконы погибшего солнца

Герард соскользнул с коня и бессильно привалился к его боку, уронив голову на ходившую ходуном спину животного. Бледный до синевы и покрытый потом, он весь трясся от пережитого ужаса. Несколько раз он открывал и снова закрывал рот, не в силах что-либо сказать, и Тасу даже показалось, что рыцаря вот-вот вырвет. Но через некоторое время тот оправился и стал дышать ровнее.

– Я стыжусь самого себя, – с трудом выдавил он. – Я даже не подозревал, что могу испытывать такой страх.

– А я вот совсем не испугался, – объявил Тас голосом, который дрожал почти так же сильно, как и все его тельце. – Ничуточки.

– Если бы у тебя была хоть капля мозгов, – кисло заметил Герард, – ты бы тоже испугался.

– Это потому, что я и раньше видал разных страшных драконов, вот только не такую…

Под страдальческим взглядом Герарда слова застряли у Таса в горле.

– Не таких внушительных размеров, – закончил он громко на случай, если его подслушивают шпионы. – Внушительный, – тут же зашептал он рыцарю, – это ведь вроде как комплимент, да?

Рыцарь не отвечал. Немного придя в себя и успокоив лошадь, он поднял упавшие на землю поводья и опять взобрался в седло. Некоторое время он медлил, глядя на запад.

– Прежде мне не доводилось видеть зеленых драконов, – сказал он, размышляя вслух, – и я не думал, что это так ужасно.

Окончательно успокоившийся, хотя по-прежнему бледный, он, сжав зубы, тронул лошадь и поскакал вперед.

Тассельхоф двинулся за ним, поскольку ничего другого ему не оставалось, – поводья пони рыцарь сжимал все так же крепко.

– Это та самая драконица, которая убила кендеров? – жалобно спросил он.

– Нет, – последовал краткий ответ, – та была еще больше. Красная драконица по имени Малис.

– Батюшки, – только и смог произнести кендер. Еще больше! Такое даже вообразить себе невозможно, и он чуть не сказал, что было бы интересно на это посмотреть, как вдруг совершенно ясно понял, что в действительности это окажется совсем не интересно.

– Что это со мной? – захныкал Тас растерянно. – Должно быть, я что-то съел. Мне не интересно! Я не хочу увидеть красную драконицу, которая, наверное, больше всего Палантаса! Нет, это просто на меня не похоже.

Следующая за этим выводом мысль была такой потрясающей, что Тас чуть не свалился со своего пони.

– Может, я – это вовсе не я!

И Тассельхоф принялся напряженно размышлять. В конце концов, никто, кроме него самого, не признал его Тассельхофом, ну разве что еще Карамон, но тот, когда Тас явился к нему в таверну, был довольно уже стар и почти мертв, так что его свидетельства можно было не принимать в расчет. Правда, Лаура сказала, что, по ее мнению, Тассельхоф – это Тассельхоф, но, возможно, она говорила так просто из вежливости, и потому это тоже не считается. Герард совершенно уверенно заявлял, что Тас не может быть Тассельхофом Непоседой, и Повелитель Уоррен утверждал то же самое, а они все-таки Соламнийские Рыцари, которые должны быть умными и знать, о чем говорят.

– В таком случае все понятно, – сказал про себя Тассельхоф, становясь тем веселее, чем дольше обдумывал создавшееся положение. – Понятно, почему в этот раз со мной не произошло ничего такого, что случилось на первых похоронах Карамона. Просто когда я пришел во второй раз, это был кто-то совсем другой. Но в таком случае, – он несколько замялся, – если я – это не я, то кто же я?

Над этим вопросом ему пришлось ломать голову почти полмили.

– Пока что ясно одно, – сказал он наконец. – Мне не следует называть себя Тассельхофом Непоседой. Иначе, если я повстречаю настоящего Тассельхофа, он может здорово рассердиться из-за того, что я взял его имя. Точно так же, как рассердился я сам, когда увидел тридцать семь других Тассельхофов Непосед в Утехе, и даже тридцать девять, если считать двух собак. Думаю, что мне даже придется отдать ему магическое устройство. Интересно, а как эта штука вообще оказалась у меня? А, понял. Наверное, он ее уронил.

Тас чуть подтолкнул пони, тот удивился и засеменил быстрей, пока не поравнялся с вороным.

– Извини меня, господин Герард, – обратился к рыцарю Тас.

Тот взглянул на него и нахмурился.

– Что произошло? – сурово спросил он.

– Я просто хотел сказать тебе, что немножко ошибся, – кротко заявил Тас. – Я не тот, за кого выдавал себя.

– Ах как ты меня удивил! – усмехнулся Герард. – Ты хочешь сказать, что ты не тот Тассельхоф Непоседа, который благополучно скончался тридцать лет назад?

– Но я думал, что я – это он, – жалобно протянул Тас. Оказалось, что расстаться с этой мыслью гораздо труднее, чем он полагал. – Однако я не могу быть им. Видишь ли, тот Тассельхоф Непоседа был герой и все такое. Он ничего не боялся. И я не думаю, что он мог бы чувствовать то, что почувствовал я, когда увидел, как эта драконица летит на нас. Но я знаю, что со мной и почему я думал, что я – это он.

Он помолчал немного, надеясь, что рыцарь вежливо поинтересуется, что именно с ним произошло. Не дождавшись вопроса, он решил проявить инициативу и сам начать рассказ.

– У меня магнезия, – произнес он важно.