Драконы Севера

Но не успел я расположиться в тени палатки на походном стульчике, как явился возмущенный Серрей.

— Лорд Грегори! В этом городе живут бессовестно жадные люди! Цены на мясо, зелень, хлеб и эль просто грабительские! Чтобы прокормить всю вашу свиту, потребуется не менее ста дукатов в день!

— Спокойно, Сэррей! На эту жертву я могу пойти… Турнир продлится всего неделю, и денег хватит.

Но кипящий Серрей не мог долго успокоиться, и отправленный к поварам узнать про обед, размахивая руками, все возмущался вслух жадностью горожан.

Я расстегнул камзол и бросил его на траву. В рубашке было легче переносить летнюю жару. С удовольствием я наблюдал за суетой в лагере. Люди двигались в разных направлениях, но никто не ленился, и все были заняты делом. У костров суетились повара, горцы вели коней на водопой. Оруженосцы чистили коней и снаряжение. Служанки выкладывали парадную одежду из сундуков и заносили в палатки. Слуги в моей палатке сервировали стол для обеда.

Насколько я помнил правила, завтра утром торжественный въезд в город, потом обедня в соборе, а затем вечер с танцами, вином и первым объявлением судей турнира.

Растерянный Майк явился с известием, что единственный деревянный чан в нашем обозе отнесен в палатку миледи, а в ведрах носят воду для приготовления обеда.

Опять я оказался у палатки Адель. Джени не дежурила у входа, и я решил зайти без предупреждения. Адель, совершенно обнаженная, расчесывала волосы, стоя ко мне спиной. За высокой ширмой раздавался плеск воды.

— Адель…

Она обернулась через плечо без тени смущения. Бернадетта?!

— Грегори, ты хочешь освежиться? Я уже заканчиваю… — раздался голос Адель из‑за ширмы.

Бернадетта улыбнулась. Ее фигура сзади была такой же, как у Адель. Даже две симпатичных ямки на пояснице точно там же и такие же.

Мы смотрели друг другу прямо в глаза. Стеснения и робости в ее глазах я не увидел. Бернадетта знала чего хотела. Смелый взгляд зеленых глаз пообещали мне все, что я пожелаю.

Я поклонился своей «сестричке» и первым отвел взгляд.

За ширмой Джени уже укутала Адель в простыню и помогала высушить волосы.

— В такой жаре я не смогу уснуть! — пожаловалась супруга.

— До ночи еще далеко, и жара после заката обязательно иссякнет. Обед будет готов через час, прошу леди в мою палатку.

— Как мне надоели физиономии наших рыцарей, Грегори! Я так жажду увидеть новые лица!

— С завтрашнего утра такая возможность у вас появится, моя дорогая.

Женщины вышли и я, сбросив одежду, погрузился в освободившийся чан. Воды было по грудь, и она не была холодной, но огромное удовольствие я все же получил.

После омовения появился аппетит, и я с удовольствием пообедал в компании Адель, Бернадетты и рыцарей. Тыквенный суп, жареная курица и бокал охлажденного вина порадовали мой желудок.

После обеда все отправились подремать в тени.

К неудовольствию моему и Адель нам помешали насладиться послеобеденным отдыхом. В наш лагерь приехал барон Джаред в сопровождении десятка вассалов.

Барон отказался от обеда и предложил мне беседу наедине.

Мне оседлали коня, и мы с бароном медленно, шагом, проехались до березовой рощи и вдоль нее до ручья.

Говорил в основном барон, а я слушал.

Завтра вечером король принимает у себя во дворце всех участников турнира, и поскольку архиепископ как церковный иерарх, не одобряющий такого мероприятия как турнир, будет отсутствовать, всем будет заправлять королева–мать. Она настаивает на встрече со мной и на моем лечебном воздействии на короля Руперта в этот же вечер. В противном случае, послезавтра, когда по турнирным правилам все участники турнира выставят свои шлемы в дворике монастыря Святой Екатерины, меня объявят рекомендованным, обвинив в несдержанных словах против дам и мезальянсе.

Из турнирных правил следовало следующее:

Судьи обычно размещают шлемы на ограде внутреннего дворика в определенном порядке, над каждым из шлемов — знамя рыцаря. Затем появляются дамы, девицы и все общество, собравшееся по случаю турнира. Судьи несколько раз проходят по галереям, и один из герольдов выкликает имена участников турнира, которым принадлежат выставленные шлемы. Если дама коснется гербовой фигуры, то рыцарь, которому принадлежит шлем, может быть объявлен рекомендованным, что дает право другим участникам турнира его безнаказанно избивать. Помимо приведенной неприятной рекомендации дам, было еще несколько случаев, считавшихся более тяжкими: не сдержанное слово, ростовщичество, мезальянс (неравный брак). Два первых — не простительны. Если участник турнира, обвиненный в них, все‑таки выходил на ристалище, его можно было бить до тех пор, пока шлем его не упадет на землю.