Его голова не болела, как при похмелье, и грохот исходил не из головы. Он открыл глаза и скатился с кровати, одновременно услышав крики. Он высунул голову наружу и услышал еще один чудовищный взрыв:
— Этот звук похож на…
— Правильно, драгонели, — проворчал Резолют, вылезая из своего угла, на ходу подвязывая меч. Тут же в их
— Не медлите, друзья! К оружию! — Она указала назад, туда, откуда появилась. — Авроланы проникли через ворота Сигг! Они вторглись в Бокагул!
ГЛАВА 41
Хотя Нескарту сказал, что они поедут из Университета в Мурозо традиционным способом, семисотмильное путешествие продлилось меньше недели. Звери Уныния быстро тащили их сани по снегу и замерзшей земле. Этих массивных, подобных медведям, созданий, с изогнутыми, похожими на мечи клыками, толстыми белыми шкурами со светло-голубыми полосками и длинными когтями на плоских лапах, боялись многие — включая учеников, которых Нескарту взял с собой. Но Изаура видела этих тварей еще веселыми щенками и не чувствовала страха в их компании. Как тягловая сила они служили прекрасно, хотя их вспыльчивый характер представлял опасность для погонщиков, когда звери или сами погонщики уставали.
Путешествие на юг разочаровало девушку только в одном отношении. Их маленький караван пронесся мимо Крепости Дракона ночью, во время метели, так что ей не удалось на нее посмотреть. Столько лет она слышала легенды о Крепости, и с самого детства для нее это был передовой оплот всевозможного зла, в котором собирались войска, которые однажды двинулись бы на северо-запад и напали бы на государство ее матери. Падение этой крепости радовало ее, и она бы хотела посмотреть на нее, покоренную.
Приближаясь к своей цели, они обнаруживали множество признаков победного шествия авроланских легионов, которые разбили Себцию. Их вели два
Изауре нравилось общество этого мага с белым мехом, особенно когда они беседовали на эльфийском. Он называл себя Венд, это было сокращение от Вендетта. Он родился в Воркеллине, и поэтому выбор имени был хорош. Но, как он сам отмечал, в гуще битвы прокричать его полностью было бы непросто.
Они достигли Порджала на северном побережье Мурозо к середине ночи. Город располагался на западном берегу Зеленой Реки, которая текла из Бокагула в Лунное Море, отделяя Мурозо от Себции. Как и беглецы до них, силы авроланов легко перешли через замерзшую реку. Они заняли позиции, отрезающие город от земли, и приготовились к осаде.
С рассветом Изаура впервые смогла рассмотреть город и была удивлена тем, насколько маленьким он оказался. В его центре стояли стены, которые поднимались на сотню футов, с башнями через каждые сто ярдов. Стены образовывали полумесяц, идущий с берега на берег. Вне стен находилось много строений, но главным образом это были трущобы. Судя по тому, что из труб не шел дым, жители их покинули. Несмотря на это, вымпелы, развевающиеся на башнях, ярко выделялись на фоне снега. Изаура, проходя вдоль позиций вместе с Вендом, указала на полосатое желто-красное знамя:
— Вот это очень милое.
— Оно обозначает присутствие герцога Порджала. Красный означает его кровную связь с королевской семьей. Его дедушка и король были братьями.
Девушка удивленно воззрилась на него:
— Так ты знаешь историю Мурозо?
— Вы заметите, что жители Мурозы с большим удовольствием заявляют о своем происхождении, прежде чем вступить в битву. По крайней мере, так поступают маги. Служители герцога тоже от них не отстают.
— Я тебя не совсем понимаю.
Венд прикрыл левой рукой свои сапфировые глаза и указал на два черных базальтовых столба, установленных по обеим сторонам главной дороги:
— Вы увидите конструкции, подобные этой, по всему Мурозо. Это позиции, на которых стоят маги, прежде чем начать дуэль. Наши воины сразились со многими чародеями — молодыми и старыми, — которые защищали свои города. Они выходят, объявляют, кто они такие, а затем сражаются. Я потерял несколько братьев таким образом.
Изаура положила руку ему на плечо:
— Мне жаль слышать это. Венд покачал головой:
— В моем поколении было много детей, принцесса, и выжили лучшие. Посмотрите, вот кто-то выходит.
В городских воротах открылась небольшая дверца, и через нее вышел один человек. Он был одет в алую мантию, перепоясанную белым шнуром, и нес палку, которая была длиннее, чем жезл, но короче, чем полный посох. Изо рта у него вырывались клубы белого пара. Его волосы казались практически такими же светлыми, как снег, а маска соответствовала цвету его мантии.
За стеной были видны люди, которые выглядывали через бойницы.