Дракула

Истории, касающиеся Дракулы, перешли за пределы Дуная ещё при его жизни: их разнесли торговцы, монахи и солдаты. Но имя его получило настоящую славу после 1462 года, после противостояния с султаном Мехмедом II. Рассказ английского путешественника Вильяма Вэя, который на берегах Роды узнал о войне в Валахии, пересказ веницианца Доминика Бальби и связь слухов с отступлением султана показывают, насколько силён был на самом деле страх султана перед валашским князем. Кроме того, разнообразие рассказов о кампании Мехмеда II в Валахии в исторических поствизантийских и турецких рассказах ещё раз доказывает интерес балканского народа к нашему герою. Помимо всего прочего, речь шла о кампании, возглавляемой лично султаном, шедшим во главе самой большой армии, когда-либо собиравшейся в поход на Константинополь.

И лишь один автор потрудился записать этот рассказ подробно, со многими деталями поведения Дракулы, а также поразмыслить о целях, которые преследовал Дракула, и средствах, им используемых.

Выше мы видели, как двор Матиаша Корвина и Фёдор Курицын интерпретировали личность и действия Дракулы: как политическое орудие (в первом случае) или как попытку поддержать идеологические и религиозные цели (во втором случае). Аналогичный ход мыслей был у Лао ника Халкокондила (1423 или 1430 — после 1470), автора чрезвычайно важного произведения «Apodeixis istorion» (на латинском «Historiarum demonstrationes» — «Исторические рассказы»).

О жизни этого историка мы знаем очень мало: сын знатного афинянина, был родственником жены герцога Афинского и Тебского Антонио Аккиаджоли (1405–1435). Когда последний умер, Лаоник покинул свой родной город и вместе с семьёй устроился в Мистре, при дворе последних деспотов, императоров Палеологов, где он и прожил более двадцати лет. После завоевания Афин турками в 1458 году он вернулся туда. Дальше его следы теряются; правда, его последний издатель Е. Дарко предполагал, что Халкокондил провёл оставшуюся жизнь (до 1487–1490 годов) на Крите. В. Греку доказал, что Халкокондил, резко завершивший свой рассказ о событиях 1463 года, умер или прекратил писать по тем или иным причинам к 1470 году.

Его произведение в двух книгах описывает упадок Византии и взлёт оттоманской власти между 1298 и 1463 годами. Он начинает абсолютно новую линию в византийской и поствизантийской историографии, но оставляет своё произведение незавершённым. Анахронизмы, аллюзии тех событий, которых нет в тексте, иногда изложены отрывочно и смутно — всё это не нравилось издателям и создавало сложности переводчикам. Тем не менее ценность произведения не ограничивается лишь имитацией стиля Фукидида, напыщенного, смутного и витиеватого, со сложными рассуждениями в духе Античности. Основное его достоинство в прояснении отношения к туркам, которые перестали играть роль древних варваров, но воспринимались им как основатели империи. Его произведения отличают обширность и многосторонность информации: Халкокондил использует не только византийские источники, но прибегает и к турецким, и западным, где черпал новые знания о современной ему истории. Его суждения об Испании, Франции и Англии (история Карла Великого и битва при Ронсево, Столетняя война и история Жанны д'Арк), Германии, России, Румынии, а также жителей прибрежных районов Чёрного моря вызывали большое любопытство. Рассказ Халкокондила прежде всего важен доказательствами — прямыми и косвенными — событий, свидетелем которых он был.

Будучи порядочным историком, афинянин достоверно указывает свои источники, даже если сведения получены устно. Это говорит о том, что он много путешествовал, был в Морее после турецкого завоевания 1458 года, имел важные знакомства в Константинополе. Его долгое пребывание в Мистре и Афинах лишь частично объясняет знание фактов, о которых он рассказывает: падение Константинополя, потом Афин и Морей под напором войск Мехмеда II и, как следствие, смешение народов. Многие аристократы бежали на запад, как, например, его кузен Деметр Халкокондил, обосновавшийся в Италии, в Риме, а потом в Падуе, другие же попали в рабство (как историк Георгий Францес) или были вынуждены принять ислам, чтобы сохранить свою жизнь.