Дракула

Тот, кто был способен на самое жуткое преступление, / становился его личным советником; он правил, / окружив себя самыми отъявленными негодяями, / каких только можно было найти на всём свете; / он высоко ценил их, независимо от того, откуда они пришли: / из Венгрии или Сербии, / от турков или Тартарии, / он принимал всех. / Нравы при дворе были дикие, / и он сам и всё его окружение были опаснейшими людьми, / его правление было чудовищным, / а жестокость была в моде. / Слуги и придворные были неверными, лживыми и лицемерными, / так что никто никому не мог доверять. / У них не было ничего общего, / они говорили на разных языках, / это был сброд со всех стран, / приехавший к нему. / Поэтому нельзя говорить о нём одном, / хотя и не было между ними общности. / Его грехи и наслаждение / не длились бы столько, / если бы их не было рядом, / и не случилось бы столько конфликтов, / которые я описал.

Влад окружил себя доверенными людьми, собрав их со всего света, не брезгуя даже турками и татарами. Двор его, должно быть, походил на двор оттоманских султанов, где говорили на славянском, греческом языках и в последнюю очередь — турецком!

«И обезглавил его рядом с могилой…»

Пока Влад Дракула расправлялся с внутренними противниками в Валахии и вёл торговую войну против саксонцев из Трансильвании, в Венгрии продолжались междоусобные войны, Матиаш Корвин продолжал воевать с Фредериком III. Наконец перемирие, заключённое на 10 месяцев (с 24 августа 1459 года по 24 июня 1460 года), на время положило конец вражде. Матиаш воспользовался этим, чтобы освободить своего дядю[71].

26 сентября 1459 года папа Пий II открыл совет в Мантуе и в своей трёхчасовой речи рассказал об успехах турков, «народа, жаждущего нашей крови, который уже подчинил себе Грецию и теперь метит на Венгрию». Выслушав длинные речи, присутствующие, в их числе был и Фредерик III, пообещали собрать армию в восемьдесят тысяч человек. 14 января 1460 года папа провозгласил начало трёхлетнего крестового похода на турок. Во время этого совета германские князья потребовали заключения мира между императором и Матиашем как одно из необходимых условий для развития военных действий. Между тем богатые немецкие города проигнорировали это и в 1460 году провели два своих сейма: в марте — в Нюрнберге и в сентябре — в Винер Нойштадте. Они сожалели о гражданских войнах, которые мучили немецкие города не меньше, чем Венгрию.

Матиаш Корвин пообещал принять участие в крестовом походе, привести сорок тысяч воинов, но взамен потребовал, чтобы предварительно был заключён мир с императором и его признали королём Венгрии. Для этого папа даровал ему 20 февраля 1460 года сумму в сорок тысяч дукатов для выкупа короны, но при условии, что он не будет подписывать перемирия с Мехмедом II. Для этого Матиашу была необходима помощь саксонцев из Трансильвании, которые склонялись на сторону Фредерика III, несмотря на все щедроты короля. Последним препятствием оставался Влад Дракула со своей торговой войной. Валашский князь был очень неспокойным подданным, слишком независимым и, кроме того, поджигателем войны с турками. Поэтому Матиаш предпочёл держаться от него подальше, по крайней мере пока не разрешится его конфликт с Фредериком III. Всё это происходило, заметим, во время подготовки к крестовому походу, и молодой король прекрасно знал, что война на двух фронтах может стать губительной для Венгрии и для него самого.

Тогда король позволил претенденту Дану изгнать Влада с валашского трона. Дан, вошедший с историю страны под именем Дана III, пользовался благосклонностью Брашова, бояре оказывали ему почести и гостеприимство, одаривали деньгами на вербовку наёмных солдат. Деньги эти шли, по крайней мере часть их, от продажи валашских товаров, которые застряли в Брашове. 1 марта 1460 года у Дана III уже был собран княжеский совет, состоявший из бояр из Фагараша и беглецов из Валахии, и подготовлена хартия, в ней он назвался «Даном, воеводой Валахии и господином стран Амласа и Фагараша». В этом документе он утверждал, что: