Дракула

Потеряв терпение, Влад решил выманить Дана из-за гор и дать ему решающий бой на подступах к столице. Это было рискованно: господарь мог рассчитывать только на своих «храбрецов», силы были практически равными, а жители Тырговиште, среди которых было немало родственников казненных, в любой момент могли ударить господарю в спину. Но Дракула никогда не боялся риска. В апреле 1460 года он отправился в Брэилу инспектировать укрепления, позаботившись, чтобы об этом узнали в Брашове. Уже через несколько дней армия Дана перешла горы и, легко разметав пограничные гарнизоны, приблизилась к столице. Беглые бояре и дюжие саксонские наемники шли вперед бодро, уже предвкушая хлеб-соль от благодарных горожан. Но вместо этого на подступах к дворцу их встретил строй «храбрецов» — едва увидев долгожданного гонца, Дракула повернул назад и возглавил армию.

Как он и надеялся, битва не продлилась долго. Ни боярские слуги, ни наемники не собирались умирать за чужое им дело Данешти. Уже через час они дрогнули — малыми отрядами и поодиночке отступили в лес и побежали к перевалу, спасая свои жизни. Дан с кучкой отчаянно бившихся сторонников был окружен и сбит с коня. По приказу Дракулы претендента поставили на колени перед вырытой могилой, и приведенные из города священники заживо отпели его. В бледном лице Дана не было ни кровинки. Он знал, что жалости от соперника ждать бессмысленно, и умолял провидение только об одном — чтобы его не зарыли заживо, как некогда его приверженцы зарыли юного Мирчу. Бог услышал его молитву — Дракула, мрачно наблюдавший за церемонией, взмахнул рукой, и голова принца скатилась в могилу, куда тут же рухнуло и его тело.

Уже 22 апреля некий Блез из Пешта рассказал жителям Барфты (ныне Бардейов в Словакии) о том, что случилось с Даном: «Воевода по имени Дракула вступил на днях в бой с воеводой Даном. В итоге из всех людей Дана избежать унизительной смерти удалось только семи воинам, а сам Дан был взят в плен и по приказу Дракулы обезглавлен. Обуянный звериной свирепостью, Дракула приказал посадить на кол воинов воеводы, которые пали в битве. Тех женщин, которых смогли поймать, также посадили на кол вместе с детьми, прибитыми к их груди. Это было сделано по причине его крайней жестокости и во вред всем христианам»[65]. Блез — единственный, кто упоминает о сажании на кол мертвецов воеводы: возможно, это вымысел, но не исключено, что Дракула и правда приказал казнить для устрашения уже мертвых врагов, раз не осталось живых. Говоря о «вреде христианам», то есть католикам, Блез — судя по имени, представитель духовенства, — мог иметь в виду то, что Дан обещал венграм после прихода к власти обратить Валахию в католичество. Если валахи об этом узнали, то немудрено, что народная поддержка претендента стремилась к нулю.

Немецкий памфлет 1463 года описал гибель Дана III более кратко: «Юный Дарин был схвачен в бою живым. Ему вырыли могилу, поставили его на край ее и велели священнику отпеть его, как положено у христиан. Когда с этим было покончено, он обезглавил его прямо над могилой»[66]. Тут про казнь женщин ничего не сказано; если Блез из Пешта ничего не напутал, то это могли быть жены сторонников Дана, которых те везли с собой, твердо надеясь на победу и скорое возвращение домой. Возможно, правда, что речь шла о новых жертвах среди бояр и их родственников, истинно или ложно обвиненных в поддержке претендента.

После гибели Дана воевода решил отомстить жителям Брашова за его поддержку — или хотя бы хорошенько напугать их. 28 апреля венгерский дворянин Янош Гереб де Вингарт написал городскому совету: «Великий князь и воевода Влад, правитель Валахии, намеревается прийти и разорить ваши земли вместе с турками, злейшими врагами Христа». Устрашенные патриции Брашова решили поскорее примириться с Владом. Матьяш Корвин им не препятствовал: по-прежнему враждуя с императором Фридрихом III, он совершенно не хотел воевать еще и с Валахией. 26 мая уже знакомый нам Миклош из Окны передал брашовянам волю короля: примириться с Дракулой и не чинить впредь никаких обид валашским послам и торговцам. Господарь, вероятно, знавший об этом письме, тут же отправил в город для переговоров доверенного боярина Войку Добрицу, который потребовал передать ему всех беглецов из Валахии или, по крайней мере, изгнать их из города в его присутствии. Очевидно, брашовяне так и сделали, поскольку вскоре воевода написал, что намерен поддерживать с ними добрые отношения, пока они выполняют то, что обещали ему.