Дракула

Подлинный Дракула, Влад Цепеш, воевода Валахии в XV веке, послуживший прототипом героя романа Стокера, не был вампиром в буквальном смысле этого понятия, но в метафорическом — несомненно (слово «вампир» уже в XVIII веке использовалось в английском языке метафорически, как прозвище тирана, сосущего жизнь из людей): он был кровавейшим из европейских тиранов, позаимствовавшим у турок свой излюбленный вид пыток — сажание на кол. На его счету — около ста тысяч жертв, пятая часть населения Валахии того времени. Масштабам его злодеяний уступает даже Иван Грозный, с которым у него много общего.

Примечательно, что среди подлинных документов, сохранившихся с конца XV века, есть и русская история Дракулы, которую Н. М. Карамзин назвал «сказкой», являющаяся, по сути, одним из первых отечественных романов. Записал ее монах Ефросин из Кирилло-Белозерского монастыря в 1490 году, скопировавший ее, по его словам, с другой рукописи. Автором ее был Федор Курицын, русский дипломат при венгерском дворе в 1480-е годы. Монах пишет, что более ранний автор видел одного из сыновей Дракулы. Но кто бы ни был более ранний автор, на него явно бóльшее впечатление произвело вероотступничество Дракулы, переход его из православия в католицизм, чем его злодеяния. В рукописи Дракула представлен как «жестокий, но справедливый деспот», он жесток по критериям среднего, обычного человека, но все, совершенное им, необходимо для пользы государства. Рукопись была явно ориентирована на оправдание русского самодержца той поры — Ивана III. Так из глубины веков доносятся до нас столь знакомые аргументы.

* * *

Несмотря на то что Стокер не был в Трансильвании, он очень точно описал ее — и Бистрица, и ущелье Борго действительно существуют. Многие его поклонники повторяли путь одного из основных персонажей — Джонатана Харкера из Клужа в Бистрицу, из Бистрицы в ущелье Борго — и пытались найти замок Дракулы, но безуспешно.

Американские историки Раймонд Макнелли и Раду Флореску, авторы нескольких книг о Дракуле, установили, что более всего описанию замка Дракулы в романе соответствует замок в Хунедоаре — Яноша Хуньяди, его старшего современника, знаменитого воеводы Трансильвании, регента Венгерского королевства, в 40–50-е годы XV века возглавившего борьбу с турецким игом в Юго-Восточной Европе. В этом замке, построенном в 1260 году и ныне восстановленном, Хуньяди принимал Дракулу как союзника и друга в 1452 году и как врага — в 1462-м. Со своими маленькими башенками, массивными стенами и поднимающимся мостом он кажется идеальным местом обитания Дракулы и вампиров.

Замок же самого Дракулы, точнее, его руины Р. Макнелли и Р. Флореску нашли высоко над берегом реки Арджеш. В одной из старинных валашских хроник описано, как Дракула строил его: на Пасху, когда все жители его столицы Тырговиште — бояре, купцы, ремесленники — веселились, пировали, молодежь плясала, Дракула отдал распоряжение окружить бояр; всех стариков посадили на кол, а тех, кто помоложе, — человек триста — вместе с женами и детьми в праздничных одеждах погнали к реке Арджеш и заставили строить замок. Это были соотечественники Дракулы — валахи. Так Дракула убил сразу двух зайцев — разделался с политическими противниками и использовал даровой труд; исторические параллели напрашиваются сами собой. В 1462 году после бегства Дракулы в Трансильванию замок частично разрушили турки, а завершили разрушение землетрясения в 1913 и 1940 годах.

Дракула использовал и другие приемы политического террора, хотя Макнелли и Флореску приводят румынские предания о том, что иногда таким образом Дракула пытался внедрить в княжестве общественную мораль: порядок, дисциплину, честность.

Конечно, Дракула производит впечатление патологической личности. Но следует помнить, что он провел в тюрьме больше времени, чем на троне. Он попал в плен к туркам, когда ему было лет пятнадцать. Отца его убили. Брата похоронили заживо. Кузен, его друг, предал его. Он хорошо постиг науку унижений, предательств, рано понял, что человеческая жизнь стоит дешево. Его преследовали турки, венгры, немцы. Все это не оправдывает его, но помогает понять, что кровь рождает кровь, смерть — смерть.