Драма лихих 90-х. Книга 2. 90-е годы

12 сентября. Завтрак и аэропорт Франца-Иосифа Штрауса. И где-то в половине 5-го мы уже в Шереметьево. И сразу погодный контраст: серое небо, дождичек, холодновато, а там, в Мюнхене, — солнце и теплынь. Приехали. В ночь на 9-е в Москве взорвали дом на Печатниках, а под утро 13-го взрыв на Каширке, и вместо «Галереи красоты» — панорама взрывов и трупов. Марина Райкина в МК: «…Теперь ложась спать, не забудьте натянуть трусы и положить в них паспорт. На случай опознания. Страшно».

Вот эти события по возвращению, по существу, «съели» впечатления от Германии.

Как жить дальше? Роман Гуревич из Иерусалима советует: «С этим надо просто жить — и в Иерусалиме, и в Москве» («Общая газета»). Н-да…

18 сентября

Война в Чечне — чей это адский план? По ТВ перекошенные лица Ельцина, Лужкова и даже Зюганова. Литвинец по поводу всех последних событий: «А что? Главное, успеть надеть на ночную сорочку норковую шубу и взять с собой заграничный паспорт». Но не у всех есть шуба и паспорт, да и родные осины покидать не хочется.

Итоги книжной ярмарки: «Радуга» продала 140 штук «Вер, Надежд» 130 — «Джоконд» и 120 — «Страстей по Луне». Говорят, это хорошо. Получил аванс за «Клуб 1932» и даже увидел эскиз обложки. В «Современнике» купил несколько книг «Налога на любовь», в «Вечорке» вышла «Обольстительная ведьма» (Софья Потоцкая). Идет материализация творчества. Персоны, о которых я когда-то читал и проживал их жизни, теперь вышли в моей интерпретации на страницы книг, газет и журналов.

А вечером по ТВ в поддан (есть такое слово?) итало-французский фильм «Боже мой, как низко я пала» (1974) Луиджи Коменчини: грубый парень срывает с маркизы (Лаура Антонелли) несметное количество одежек. А после акта маркиза робко просит: «А можно еще раз?..».

За окнами голубое небо, солнце, желтеющая листва, +14. Бабье лето…

25 сентября

Удивительно, как мои мысли совпали с высказываниями Юлии Калининой в МК: «…Никто не стал бы взрывать наши дома — не за что их взрывать, — если бы наверху не довели до этого ситуацию. Виноваты те, кто наверху, — с их скудоумием, ленью, безответственностью и бескрайним равнодушием к народу. С их страстью одноклеточных: к себе любимому, к деньгам, привилегиям, к власти, которая нужна не для того, чтобы править, а для самоудовлетворения. Они виноваты…».

Если вспоминать историю, то России никогда не везло с властью. На троне оказываются совсем не те люди, и рулят неправильно — тупо и глупо. Сегодня МК вышла с шапкой «Рязанский сахар фасовали в ФСБ», и они же, оказывается, «предотвратили взрыв» (сахар в смеси с гексогеном). Глупость за глупостью, абсурд за абсурдом. Уже поговаривают, что на смену Путину идет Шойгу. Хрен с ними со всеми. Надо жить своей жизнью!..

20 сентября умерла Раиса Максимовна (Захарик, как ее звал Горбачев). Моя ровесница, на два месяца старше. Газеты застонали: какая хорошая, какая замечательная. При жизни не любили, а после смерти вдруг запылали любовью. Странный народ… мне ее искренне жалко…

Заходил в «Науку и жизнь». Елена Васильевна не может меня простить, что я оборвал рубрику «Некруглые даты»: предал, бросил… От редакции зашел в «Библио-Глобус» и купил том Игоря Северянина, когда-то запретного и неиздававшегося. Вечером листал том, готовясь к телесъемкам:

Все девы издали прелестны
И поэтичны, и милы, —
Вблизи скучны, неинтересны
И меркантильны, и пошлы…

Все? Нет, конечно, кроме любимой женщины: «Что за счастье — быть вечно вдвоем! И ненужных не ждать визитеров, и окружных не ткать разговоров, что за счастье — быть вечно вдвоем!..».

Записывали программу о Северянине. Я пригласил Маргариту Сердцеву, которая мне понравилась на концерте, а тут, на съемочной площадке разонравилась: манерность, штампы, заученная механика. Записали ее в двух номерах, в том числе «В шумном платье муаровом».

В «Книжном обозрении» рейтинг: мои «Страсти по Луне» на д-м месте, а вслед книги о Пушкине, Ришелье, Хайдеггер и воспоминания Георгия Чулкова.

29 сентября — поездка на микроавтобусе в Тверь — организовала «Радуга», со мной поехали товароведы Лариса и Зоя. В областном обществе любителей книги нас встретили как родных. На стенде выставлены 5 моих книг. Ну, и встреча с читателями. Тверяне — люди неизбалованные и искренние. Одна даже заявила, что я пишу «божеские книги» (?). Подписал более 60 книг. Дал интервью местной газете и радио: оказывается, в Твери я хожу в кумирах, и все зачитываются «Рюриком». «Ваши книги — просто чудо», — написала мне на афише, которая была расклеена по городу, одна почитательница. «Без книг не представляю жизни…», «Ждем новых интересных книг» и т. д. Короче, небольшой фурор. И почему-то в голову лезет другое слово: фураж. Ну, что лукавить: провинция погрела писательскую душу…