Зашли в летнюю забегаловку. Под навесом продувало, было темно и холодно.
Веня зябко поежился.
– В нашем климате никогда не будет уютно. Как бы ни старались обустроить.
Хозяин подозрительно оглядел нас, показал на объявление «Пить посторонние напитки запрещено. Закон №…».
– Пять юаней.
Миролюбивые китайцы ласково заполонили рынки не только наши, но и Америки, и ближнего Востока, где, наконец, был решен вопрос доминирования Китая.
– Водку на пиво – это диво, – быстро сказал Батя и заказал пиво на всех.
Он, самый богатый из нас, чувствовал себя хозяином.
– Учтите, сейчас будете мою кровь пить. Не пейте быстро.
Вытащил из портфеля головку бутылки, завернутой в газету, открыл горлышко и всем туловищем налил в пивные кружки. Мы с Веней оживились.
Мы перешли в иное измерение.
Пили по старинному рецепту пиво с водкой, еще больше холодея от этой смеси.
– Веня, ты что трясешь головой, уже готов?
– А ты что трясешься над деньгами? – ощерился Веня на Батю.
– Я скуп внешне, в мелочах, как Шейлок, но внутри щедр, мне ничего не надо.
– Га-га-га…
Мы казались себе отверженными равнодушной средой талантливыми авторами. Не приходило в голову, что просто пьяницы, не нашедшие себя из-за нагромождений метафизической бессмыслицы, или из-за лени.
В нас нет побуждения к действию, потому что нет цели. Но есть интрига, в результате которой возникает напряжение, – конфликт, образующий сюжет. Не хочется идти на площадь. Не хочется подавать руку утопающему, идти к умирающей родственнице, потом хоронить ее. Хотя любопытно – для познания. Мы считали, что подорваны последним усилием энтузиазма после падения авторитарного режима, оказавшегося бесплодным.
Веня, заплетая языком, читал свое: