Драма в Тихом океане

Дядя! Насколько Анастасия помнит, Антону в этом году исполнится сорок восемь лет. А ей – сорок три. Значит, по возрасту она тётя для этих молодых матросов. Был повод пригорюниться.

И представила, что парни станут рассказывать своим товарищам после рейса.

– У нас на судне врачиха была, такая немолодая тётка, которая ухитрялась крутить роман и с капитаном, и со старопомом!

Но ей быстро надоело самоуничижаться, тем более, что подумать было о чём и без того.

– Анастасия! – окликнул её кок. – А давайте с вами чайку попьем.

– Давайте, – она с трудом скрыла удивление.

На стол Антон Захарович поставил уже не один бисквит, а скорее торт, облитый шоколадной помадкой и украшенный консервированной вишней.

– Для вас старался.

Это было тем более непонятно.

Он сел напротив Анастасии и помолчал, будто прислушиваясь к какому-то процессу, происходившему внутри него.

– Я тоже не верю, что Федя мог убить Машеньку. Хорошая была девочка, добрая.

Это было сказано таким тоном, который не оставлял сомнения.

– Как, и вы тоже…

Она смутилась и закашлялась. Как нехорошо получилось: и вы! Вроде, она сомневается в том, что Антон– мужчина, который может заинтересовать пусть и молодую женщину.

– Простите.

– Ничего… Думаю, никто из команды не желал ей зла.

Он помолчал, будто прислушиваясь к своему удивлению и добавил.

– Никто, кроме убийцы.

– Антон Захарович…

– Давайте, просто – Антон, а то я чувствую себя рядом с вами каким-то совсем старым.

Анастасия подумала: интересно, как в минуты близости звала его Маша – Антошка? Но смутилась собственным мыслям и покорно произнесла.

– Послушайте, Антон, ведь тела Рюминой не было найдено. У следователей это грубо звучит, но верно: нет тела – нет дела. А до тех пор она считается пропавшей без вести. Даже нунчаки Петрова… с её прядью… трудно считать уликой, потому что сравнить не с чем… В смысле, чья на самом деле эта прядь.

Анастасия и сама не знала, откуда в голове взялось это знание, которым она сейчас делилась с поваром. Она читала, что дело возбуждают и по косвенным уликам. Да и как найти человека, упавшего за борт, спустя три часа после падения?

Нет, в море у них всё не так, даже преступления. Оттого и Анастасия, обсуждая с моряками случившееся, чувствовала себя не в своей тарелке. Будто она лезет туда, о чём ничего толком не знает и чего никогда не поймёт.

– Вы подозреваете кого-то?

– Антон, вы говорите с врачом, а вовсе не со следователем. Что я могу знать, а тем более подозревать?

– Но вы же, вроде, решили попробовать, разобраться.

– Кто вам об этом сказал?

Анастасия только собирается поговорить с мотористом, а её уже в мисс Марпл определили.

Нет, на судне кое-что всё же можно утаить. Да и как могла бы остальная команда узнать об их подозрениях, если старпом на эту тему ни с кем не разговаривал? Но даже в этом случае к истине подобрались почти вплотную.

– Наверное, вы думаете, чего вдруг я лезу туда, куда не просят. Думаете, что может знать простой повар! Между прочим, у меня незаконченное высшее образование. Я ушел с четвертого курса торгового института… По семейным обстоятельствам.

– Перестаньте, Антон, ничего такого я не думаю! И вообще считаю, что для простого кока вы слишком образованы.

Ну польстила слегка хорошему человеку, что в этом плохого?

– И у меня, как ни у кого другого, много времени для размышлений. Руки заняты, но голова-то свободна, вот и передумываешь событие то так, то эдак. Команда у нас в основном постоянная. Плаваем вместе по несколько лет, и знаем друг друга как облупленных. Если на такое кто-то решился, то он не из наших!

– В каком смысле? – удивилась Анастасия. – Вы думаете, на судно пробрался кто-то посторонний? С моря пришёл…

– Нет, конечно я имел в виду вовсе не это. Но у нас новенькие, и двоих из них я вижу впервые.

– Скажите, а вы с капитаном на эту тему не говорили? – вырвалось у неё. Сейчас он ей непременно что-нибудь выдаст. Все же в курсе их так называемого любовного треугольника. Или теперь все уже в курсе того, что треугольник распался на две любовные пары?

– С капитаном? Нет, с ним не говорил. Да и станет он разве кока слушать?

– Что же вы совсем сереньким прикидываетесь! – рассердилась Анастасия. – Даже я – человек на судне новый, и то заметила, что он вовсе не считает вас простачком, чьим мнением не обязательно интересоваться.

– Хорошо, не буду, – легко согласился он. – Никак не изживу привычку: строить из себя сироту казанскую. Мои-то бывшие однокурсники сейчас – кто директор ресторана, кто своё кафе имеет, а Степанов всё плавает. На большее ума не хватает…

Уловив насмешливый взгляд Анастасии, он фыркнул.

– Ладно, уже и пожалеть себя нельзя.

– Лучше давайте, излагайте свою версию.

Она подумала, что их с Игорем версия «эха войны» какая-то и в самом деле книжная. Слишком много времени прошло. Правда, говорят на Кавказе срок для мести не ограничен. Конечно, можно попытаться, поговорить с этим Темирболатом… Кажется, они все забыли главное: спросить, как назывался аул или село, возле которого стояла часть Фёдора Петрова.

Она вроде ненадолго отвлеклась, но услышала уже конец произнесенной коком фразы.