Драма в Тихом океане

– … Судья суди, да и за судьей гляди!

– Не слишком ли заумно? – сказала Анастасия.

– Не без того, – согласился кок, – а только я подумал…

Анастасия с надеждой взглянула на него.

– Да нет, быть такого не может, – покачал головой Антон Захарович. И больше ничего Анастасии не сказал.

То есть, они продолжали говорить обо всём, кроме этой его мысли, которую кокне стал озвучивать.

Но у Анастасии и без того имелся вопрос, вертевшийся на языке.

– Ладно, спрашивайте, чего уж там! – глядя на её метания предложил кок.

– Скажите, а Маша… у Маши имелся ещё кто-нибудь, с кем бы она так же дружила, как… с вами.

– Фу, наконец-то произнесла. Эх, вы, интеллигентные женщины, без реверансов не можете. Не могла спросить проще: с кем ещё Мария спала?

– Ну, а какое я имею право? Вы могли бы послать меня подальше с моим интересом.

– Мог бы, а только и вы должны понимать, что начиная расследование…

– Ничего такого я не начинаю! – опять попыталась откреститься Анастасия.

– Хорошо, начиная расспрашивать людей о таком интимном предмете, вы всегда можете получить по носу, как та любопытная Варвара… Кажется, склонность к мудрствованиям потихоньку делает из меня зануду. Ни слова в простоте не говорю… Так вот, дружила, как вы говорите, она ещё с парочкой матросов. Между прочим, хорошие ребята. Такие, как она, молодые, неженатые. Словом, одно поколение. Ну, и с кем ей было интереснее: с ними или с такими старыми козлами, как мы с Анатолием?

– Но вы-то её не заставляли… приходить к вам.

– Не заставлял, – согласился он и добавил без тени смущения. – Но ей было со мной интересно. Она так и говорила: до чего ты умный, Антоша. И я старался не разочаровывать её, из кожи лез пользуясь чужой мудростью. Распускал перед девчонкой перья, старый павлин! А чем ещё я мог девчонку привлечь?

Человек, не боящийся давать самому себе неудовлетворительную оценку, заслуживает уважения, но тот, кто его слушает, чувствует себя неуверенно: в самом деле, соглашаться, кивая, или отрицать, успокаивая:

– Нет, ты не такой, ты хороший!

В общем, Анастасия некоторое время делала безучастное лицо, а потом заторопилась по своим делам. Ей показалось, что Антон разочарован, думал, наверное, что они посидят подольше, обсудят, что и как. Но она вспомнила про то, что ещё не поговорила с мотористом, и потому ей показалось напрасной тратой времени просто сидеть и неторопливо цедить слова. Не до того ей сейчас – вести разговор ни о чём.

То есть, не то, чтобы с коком ей было неинтересно, но отчего-то его признание в отношениях с Машей подействовало на Анастасию не лучшим образом. И, хотя она понимала, что это вполне могла быть идея самой дневальной, что-то в этой истории Анастасию раздражало.

Ей хотелось остаться одной и всё разложить по полочкам. Может, даже записать. Но тут она вспомнила слова Герасимова, что неплохо бы ей вести дневник, и мысленно чертыхнулась: этого ещё не хватало. Будет назло – Женьке? – держать всё в памяти, и никаких записей!

С кем бы ей поговорить так, чтобы получить общую картину отношений полов в экипаже, не беседуя при этом с каждым мужчиной?

Она ещё раз поблагодарила кока за вкусный ленч – неплохо, когда мужчины устраивают тебе маленькие праздники. Пусть это всего лишь праздник живота.

– Да, Настя, – сказал ей кок уже в спину. – Боцман жаловался сегодня, что один из матросов не вышел на вахту. Сказался больным. Он к тебе обращался?

– А фамилия у заболевшего есть? – удивилась она. – Никто ко мне не обращался.

– Нет, ну вы видели обормота! Болеет он. А врач об этом и слыхом не слыхала… Мнимые больные неизлечимы, зато настоящие могут получить мнимое излечение.

Она вдруг почувствовала раздражение против кока: не сразу на матросов прикрикнул, дал вволю над нею поиздеваться, а теперь вот и афоризмы цитирует кстати и некстати…

– Вы так и не сказали мне его фамилию, – напомнила Анастасия, задержавшись у двери.

– Панкратов его фамилия. Миша Панкратов.

– Хорошо, я к нему зайду, – пообещала она.

И подумала на ходу: «Интересно, насчет мнимого излечения это был намек?»

Глава восемнадцатая

Итак, Анастасия собиралась поговорить с Темирболатом. А потому не нашла ничего лучшего, как спуститься в машинное отделение, где после ареста старшего механика бразды правления забрал в свои руки новый второй механик – молодой мужчина, всего два года назад окончивший среднюю мореходку по своей специальности.

Неожиданное повышение повлияло на молодого механика таким образом, что привело его в состояние некоторого ступора. Впрочем, по свидетельству навещавшего его капитана, – об этом сегодня за завтраком Анастасию проинформировали, – паренёк вполне справлялся со своими обязанностями, хотя это якобы ещё ни о чём не говорило.

В том смысле, что проколоться он может в любой момент, потому как не имеет ни достаточного опыта, ни авторитета у команды.Если капитана это беспокоило, он мог бы отпустить Фёдора из-под домашнего ареста, потому что как ни крути, а безопасность судна важнее всяческих там инструкций насчет дознания. Но… жираф большой, ему видней!