Драма жизни Макса Вебера

2. Действие может быть ценностно-рациональным – это когда на первом плане стоит некоторая безусловная ценность все равно какой природы (этическая, религиозная, эротическая и т. д.), которая рационально не обсуждается, а воспринимается как ценностный императив, а уже средства и обстоятельства действия рассматриваются рационально, но уже с точки зрения достижения именно этой цели. Следование такой максиме, как «Делай, что до́лжно, и будь, что будет!», это и есть приглашение к ценностно-рациональному типу действования. «То, что до́лжно» – это как раз и есть безусловная цель, не подлежащая сомнению и обсуждению, а все остальное – выбор средств, изучение обстоятельств и отношения окружающих – может анализироваться рационально, но только с точки зрения достижения этой безусловной цели. Лучшим примером здесь может стать поведение самого Макса Вебера на последнем этапе его жизни в 1917–1920 гг., когда вся его жизненная стратегия диктовалась не рационально выбранной целью (нахождение хорошо оплачиваемой работы, дающей время и возможность для научных занятий), а любовным влечением к Эльзе Яффе. Поведение Макса Вебера в этот период было рациональным, но именно с точки зрения близости к Эльзе как безусловной ценности, то есть ценностно-рациональным. Мы увидим это в двух последних главах.

3. Действие может быть аффективным – это когда оно совершается под воздействием, или в результате, или как следствие непосредственных аффектов и эмоциональных состояний. Примеров таких действий на индивидуальном уровне огромное множество. Массовые действия такого типа – это действия, совершаемые под влиянием революционных настроений, охватывающих толпы, большие социальные группы или целые общества.

4. И последний тип – традиционное действие. Это когда действие совершается по привычке или в силу традиции. Все ритуалы как в обыденной жизни, так и в церкви, например, представляют собой традиционные действия. Трудно даже представить себе, насколько огромна та часть нашего поведения, которая представляет собой традиционные действия. Человек, как правило, даже не думает о том, что он делает по привычке и по традиции. Такие вещи происходят вроде бы сами собой, они сами собой разумеются. Поэтому мы их не замечаем и не считаем. А замечаем мы то, что целерационально или ценностно-рационально. В этих случаях ведь приходиться думать, подсчитывать, соразмерять цели и средства.

Общность и обобществление – это следующие важные понятия. Я здесь не цитирую жесткие веберовские определения, а просто передаю их близко к тексту Вебера. Общностью называется социальное отношение, если и поскольку оно базируется на имеющем аффективное или традиционное происхождение субъективном чувстве взаимопринадлежности участников. Обобществлением называется социальное отношение, если оно базируется на рационально мотивированном компромиссе или объединении интересов (ХИО, 1, 98)

Попробую дополнительно прояснить эти формальные определения: общность – это группа, которую определяет (связывает воедино) общий аффективный, эмоциональный или традиционный фундамент. Это может быть общность происхождения (все мы русские, все мы татары, немцы… и т. д.), духовное (религиозное) братство, любовная связь, семейное единство, нация или, например, как говорит Вебер, «спаянное товариществом войско». Если такой фундамент имеется, то на нем и возникает общность. В обобществлении люди соединяются между собой иначе. Здесь на первом месте не чувство общности, вообще не чувство, а рациональный индивидуальный интерес. Чистый тип обобществления, по Веберу, это рыночный обмен или коммерческое соглашение на основе компромисса интересов. Или вообще любое объединение, где люди связываются друг с другом на основе собственных рационально сформулированных индивидуальных интересов. Общность, таким образом, это объединение изначально близких друг другу людей, а обобществление – это, грубо говоря, объединение не близких или даже чуждых друг другу людей. В общности важнее всего «мы», а «я» – лишь производное от «мы»; в обобществлении, наоборот, важнее всего «я», а «мы» существует лишь постольку, поскольку оно нужно «я» для удовлетворения его эгоистических (от лат. ego, что означает «я») интересов.