Драматургия ГДР

К у р т (невесело). И часто я… так говорю?

Эв не отвечает.

Н-нда… возможно.

Э в. Ты слишком занят. Я отучилась рассказывать тебе про свои… дурацкие мелочи.

К у р т. Тогда, логически рассуждая, я не могу на это как-то реагировать. (Поняв противоречивость своего замечания, поспешно.) Впрочем, ты должна признать, что я никак не препятствовал, когда год назад тебе предложили аспирантуру.

Э в. Но и не слишком горячо уговаривал.

К у р т. Речь шла о твоей аспирантуре. Решать должна была ты сама. Что же касается того, как все организовать дома, — я был готов.

Он уже снова пришел в себя, говорит свысока, но тем не менее искренне.

Я ведь сам вижу, что вся эта зубрежка азбуки в школе не удовлетворяет. Но… ты не захотела другого.

Э в (после паузы, с беспомощным жестом). Я бы с этим не справилась. Уже давно отвыкла от теоретических занятий. (Еще некоторое время размышляет, затем, как бы отбросив все в сторону, подходит к шкафу, вынимает из него вечернее платье.)

К у р т. Только без шика, если можно.

Э в. И не собиралась.

Она вешает вечернее платье на дверцу шкафа, снимает домашний халатик, бросает его на кровать и в таком виде высматривает себе в шкафу какое-нибудь другое платье. Курт смотрит на нее, подходит ближе.

К у р т. Во всяком случае, выглядит моя жена еще… очень и очень!

Э в. Ты находишь?

К у р т. Мне искренне жаль всех мужчин, у кого нет такой женушки.

Э в. О-о!.. (Снимает платье с вешалки.)

К у р т. Они подвержены всяким соблазнам. (Гладит ее плечи, отбирает из ее рук платье.)

Вешалка падает на пол.

Э в (не глядя на него). Я знаю, что ты мне не изменяешь. Это я знаю.

К у р т (бросает платье на кровать). Это уже кое-что… И не так мало, я думаю. (Обнимает ее сзади за плечи.)

Э в (через плечо). Ты относишь это к своим заслугам?

К у р т (иронически). Безусловно.

Э в. Может быть, у тебя просто нет времени?

К у р т. Возможно.

Э в. Может быть… у меня его больше?

К у р т. Тебе лучше знать.

Э в. И это тебя никогда не тревожило?

К у р т. Дорогая, — роль бессовестной прелюбодейки тебе не подходит.

Э в (смотрит на его часы). Твои часы правильные?

К у р т. Не имеет значения. (Целует ее плечи.)

Э в. Слушай, уже девятый час! (Пытается освободиться от его объятий.)

К у р т. Нас нет дома. Ни для кого.

Э в. Не говори глупости.

К у р т. Выключим свет. Занавесим окна. (Отпускает ее, выключает свет, но из коридора свет проникает в спальню, так что здесь еще не совсем темно.) Никого нет дома. (Возвращается к ней.) Может прийти и звонить сколько угодно — нас нет дома!

Э в. Ты сошел с ума.

К у р т. Согласен. Я схожу с ума по тебе и нахожу это прекрасным. (Снова обнимает ее, тянет к кровати.) Нормальны мы всегда. Слишком часто мы… слишком нормальны. Это все убивает, и мы этого не замечаем. (Садится, не отпуская Эв, на край кровати.) И в конце концов забываем, что любим.

Э в. Да.

К у р т. Зубила будней слишком обтесывают нас. Поэтому я однажды сказал: люди без углов и острых кромок скучны.

Он смотрит на нее снизу вверх, она стоит близко к нему.

Я люблю тебя… Как тогда.

Э в. Ты сидишь на своих диаграммах.

К у р т (вытаскивает из-под себя диаграмму). Это сейчас почти невероятно. Мы уже девять лет женаты.

Э в (не без иронии). И ты мне ни разу не изменил.

К у р т. И я люблю тебя по-прежнему. (Одной рукой обнимает ее, в другой держит диаграмму.)

Э в. Уже директор фабрики, а все еще с первой женой. (Необдуманно.) Впрочем, это Фридель сказал, — насчет людей без углов. Которые скучны.

К у р т. Может быть… (Отбрасывает диаграмму в сторону.) Я уже не помню… (Обнимает ее обеими руками.) Но ты все еще очень хороша. И… моя жена.

Э в. У тебя, как видно, всего хватает.

К у р т. Блажен, кто имеет.

Э в. И ты имеешь. Меня.

К у р т. Уже целую вечность. (Пытается притянуть ее к себе.)

Э в. Говори это чаще.

К у р т. Хоть сто раз, если ты хочешь.