Драмы и комедии

П е р е г у д. Вы хотите быстрее избавиться от меня. Как выздоровею, тогда я сам поеду и даю слово больше не попадаться вам на глаза.

Н а т а л ь я. Я от вас такого слова не требую. С хорошими людьми не для того встречаешься, чтобы ими бросаться.

П е р е г у д. Спасибо. Вы мне хотели что-то сказать.

Н а т а л ь я. Хотела… (Пауза. Думает, как лучше начать этот деликатный разговор.)

П е р е г у д (обождав). Через час мы уже не поговорим.

Н а т а л ь я. Я хотела спросить: когда вы в последний раз видели его?

П е р е г у д. На поле боя, когда был ранен. Как сквозь сон помню, что он подходил ко мне.

Н а т а л ь я. Какой он теперь? Я даже представить не могу. Плохо мы с ним расстались в тот вечер.

П е р е г у д. А он вас любит.

Н а т а л ь я. Откуда вы знаете?

П е р е г у д. Когда Шумейко при нем отдал мне ваше письмо, ему это было очень больно. Жаль было смотреть на него. Ну, и я чувствовал себя так, будто украл у него что-то, а он поймал меня за руку.

Н а т а л ь я. Вы кое-что все-таки украли у него.

П е р е г у д. Что?

Н а т а л ь я. Частицу того чувства, которое принадлежало только ему.

П е р е г у д. Частицу… Мелкий воришка.

Н а т а л ь я. А совесть все-таки мучит?

П е р е г у д. Напрасно мучит. Я не могу вернуть украденное. Это не в моей воле.

Н а т а л ь я. Как бы я хотела примирить вас!

П е р е г у д. Мы помирились. Мне кажется, что он даже поцеловал тогда меня.

Н а т а л ь я. Это родина помирила вас. Я бы хотела вас помирить так, чтобы вы оба были в моем сердце и чтобы ни одному не было обидно.

П е р е г у д. Это невозможно.

Н а т а л ь я. Да, невозможно.

П е р е г у д. Значит…

Она молчит.

Я понимаю.

Н а т а л ь я. Не осуждайте меня, Борис Платонович. Вы хороший человек, и я вам благодарна за ваши добрые чувства ко мне.

П е р е г у д. Я хороший, но любите вы его.

Н а т а л ь я. Одно время мне казалось, что я смогу его не любить. Я старалась убедить себя, что не люблю его.

П е р е г у д. И что любите другого.

Н а т а л ь я. Да.

П е р е г у д. Вам это не удалось. Вы видно полюбили его еще сильнее.

Н а т а л ь я. Я знаю, что вам больно. Люди в таких делах большие эгоисты. Они заняты только собою и не замечают, что причиняют боль другим. Все пройдет, все заживет. Дайте руку и будем друзьями. (Берет его руку.)

П е р е г у д. Благодарю и за это. (Длинная пауза.) Он — герой, а я мальчишка. Он действительно герой. Сегодня снова пишут о нем в газете.

Н а т а л ь я. Что пишут?

П е р е г у д. Снова выбил немцев из двух населенных пунктов.

Н а т а л ь я. Я рада за него. (Берет газету и пробегает глазами. Встревоженная.) Он ранен!

П е р е г у д. Да.

Н а т а л ь я. Может, и тяжело.

П е р е г у д. Видно, не тяжело. Там говорится, что командовал до конца боя.

Н а т а л ь я. А только вчера я получила от него письмо. Оно меня взволновало и обрадовало. Тут он настоящий, такой, о каком я когда-то мечтала, каким угадывала в первые наши встречи. Он лучше, чем о нем думают, чем я думала, чем вы думаете. Я прочту вам. Я хочу, чтобы вы знали, что это за человек, и не думали о нем плохо. Можно?

П е р е г у д. Читайте.

Н а т а л ь я (читает письмо). «Прости, Наташа! Прости меня за хамство, за оскорбление, за муки, какие ты терпела из-за меня и которых я не замечал. Я считал себя человеком идейным, передовым, борцом за счастье людей — и проглядел живого человека, который жил, любил и страдал рядом со мной. Страдал от моего тяжелого характера, от моей нечуткости, часто нарочитой и напускной. Я тебя любил, но не умел сказать тебе теплого, ласкового слова, которое ты жаждала услышать от меня. Я теперь понимаю, как тебе тяжело и больно. За это время я многое понял. Душа твоя тянулась к теплу и ласке, а натыкалась на холодную стену. Тогда ты отвернулась от меня и пошла на случайный огонек. А я посчитал это за женское легкомыслие, за позор и оскорбление для себя. Я краснею, когда вспоминаю о нашем прощании. Если можешь, прости и забудь. Сегодня у меня радостный день: я ступил на родной порог, на нашу белорусскую землю, которая нас с тобою взрастила, на которой умирают в фашистской неволе родные и близкие нам люди. Я хотел бы, чтобы этот памятный день был днем нашего с тобою примирения. Если нам еще суждено жить вместе, мы будем жить так, чтобы жизнь была для нас в радость, а не в тягость. С этой надеждой в сердце я пойду дальше по своей родной земле, вырывая ее из рук врага. А если упаду, так буду падать так, чтобы как можно больше обнять ее своими руками. Вспомяни тогда меня добрым словом». (Вытирает набежавшие слезы.)

П е р е г у д (после паузы). Ясно, я тут лишний! А раз лишний, так и незачем болтаться у людей под ногами. Погрелся немножко у чужого тепла и топай дальше…