Драмы и комедии

К е ч о. Не дразни, я готов бежать за тридевять земель от этого счастья.

К а р а м а н. Не горюй! Когда бог подает, он и прокормит.

К е ч о. Лучше бы бог хоть раз за меня эти колыбели покачал!

К а р а м а н. А я когда слышу голоса твоих птенцов, от зависти не могу сидеть в своем пустом доме.

К е ч о. Готов подарить тебе половину этих крикунов, если Теона их отдаст. Слушай, пошли к Оману?

К а р а м а н. Отцу Ивлиты? Да вреднее и злее ее нет девчонки в наших краях…

К е ч о. Ты, кажется, забыл о его племяннице Цицино? Может, тут что-нибудь выгорит? А потом, как меняются времена года, так меняется и человек. Что не нравилось вчера, сегодня может стать желанным. Идем, не упрямься, попытка — не пытка, говорят старики…

Затемнение.

Дом Омана, идет пирушка. За столом сидят  Ц и ц и н о, И в л и т а, К а р а м а н, К е ч о, К е т е в а н  и  О м а н. Караман перемигивается с Цицино, Ивлита хмурится.

К е ч о. Пусть будет благословенным сегодняшний день и все добрые дела и мысли! Да здравствует мир и голубое небо, как глаза Цицино! Ивлита, не хмурься, не превращайся в свою тетку Марту, которая так много сушила плодов впрок, что и сама в конце концов в сушеную сливу превратилась. Пусть исполнится все, что мы задумали!

О м а н. Ну а теперь танцы! Цицино, играй!

Кечо толкает Карамана. Караман начинает танцевать перед Цицино.

К е ч о. Этому танцу нужны песни. Ну-ка, Ивлита!

Ц и ц и н о. Лучше я спою:

«Грациозен, словно олень,
Парень мой в лезгинке плывет.
Он взмывает лихо с колен,
На кончики пальцев встает.

Только если он что-нибудь

Вдруг себе сломает на грех,
Здесь моей вины нет ничуть,
Говорю об этом при всех.

Да уж, если он что-нибудь

Умудрится вдруг поломать,
Я не виновата ничуть —
Кто просил его танцевать?!»

К а р а м а н. Цицино, передай дайру кому-нибудь и давай потанцуем.

Ц и ц и н о. У нас больше никто не умеет играть.

И в л и т а (встает и без приглашения начинает танцевать вокруг Карамана. Видит, что он перемигивается с Цицино и начинает петь).

«Меня не любишь ты,
Зато тебя люблю я,
Так берегись любви моей…».

К а р а м а н (не обращая на нее внимания, к Цицино). Эх, сами ноги идут, когда такие глаза на меня смотрят! (Запевает.)

«Ах, подари, красотка, взгляд!
Не прогоняй меня назад!
И слово «нет» не говори —
Ворота сердца отвори».

Начавшаяся гроза заглушает дойру.

О м а н. Небо прямо спятило! Смотрите, град пошел! Ой, мой виноградник!

К е ч о. Надо бы мне сбегать домой, чтоб Теона не волновалась…

О м а н. Сейчас почтенный человек даже собаку на улицу не выгонит…

К е ч о  махнул рукой, ушел.

У тебя хорошее хозяйство, Караман?

К а р а м а н. Отец позаботился обо мне, есть и виноградник и поле.

О м а н. Сейчас, наверное, и твоему винограднику худо.

К а р а м а н. Человек бессилен перед небом. (Отходит к Цицино.) Давай будем градины ловить.

Ц и ц и н о. Давай.

И в л и т а. И я очень люблю ловить градины.

К а р а м а н (ловит градину и передает Цицино). На, держи!

Ц и ц и н о. Ой, обманщик! Где ж твоя градина?

К а р а м а н. Я правдив, как слеза, просто она у меня в руке растаяла. У меня и сердце такое же горячее, зимой вполне может печку заменить.

Ц и ц и н о. И у меня растаяла.

К а р а м а н. Горячие ладони у влюбленных, так говорил мой отец.

Ц и ц и н о. Не знаю, я никогда еще не была влюблена.

И в л и т а. А у меня на ладони тают даже три градинки.

К а р а м а н. До чего ты прекрасна, Цицино!

Ц и ц и н о. Скольким девушкам ты это говорил?

И в л и т а. Наверное, всем девушкам, неудачливый жених.

К а р а м а н. Но тебе это от меня не услышать.

Ивлита заплакала.

О м а н. Чтоб твоего духа здесь не было, негодяй!

К а р а м а н. Это мне?

О м а н. Помилуй бог, это я град ругаю. (Караману.) Иди сюда, помоги мне его обругать.

Караман подходит к Оману.

И в л и т а (к Цицино). Не смей кокетничать с моим Караманом!

Ц и ц и н о. Ты его купила?

И в л и т а. Я его всю жизнь люблю, ты же знаешь, а тебе все равно кто, лишь бы замуж…

Ц и ц и н о. Думаешь, сладко жить родственницей в вашем доме?

И в л и т а. Я тебя никогда не обижала, зачем же ты хочешь меня обездолить?