М а р я г и н. Шел по тропинке через поле ржи… Волны душистого, теплого воздуха. Хлебный дух… Борис, вы обещали уху.
Б о р и с. Ухи не будет.
М а р я г и н. С вами что-то случилось?
Б о р и с. Почему обязательно что-то должно случаться со мной? А с вами?! (Встает.)
А н т и п о в. Перестань рефлексировать. Когда еще представится возможность спокойно, на досуге потолковать с отцом? Пускай он, в конце концов, уговорит маму.
Л е р а. А может быть, может, мама больше понимает? Про тебя, про меня…
Т а т ь я н а В а с и л ь е в н а (идет прямо к Борису). Здравствуй, сын.
Товарищ Лукашов позвонил, любезно согласился подвезти меня сюда…
М а р я г и н. Виктор Савельевич, а вы задались целью полнеть?
Л у к а ш о в. Вот надуваюсь, как воздушный шар. Хотя в последние недели не то что поесть как следует — и поспать не всегда удавалось. Теперь отдохну. Мост построен. Завтра открытие.. Борис, я считал своим долгом лично пригласить вас на торжество.
Б о р и с
М а р я г и н. Во-первых, все мы должны поздравить Виктора Савельевича…
Б о р и с. Поздравлять, праздновать мы мастера. Давайте речь, оркестр!. Когда гремят оркестры, слабеет память… и все забывается…
М а р я г и н. Боря, ну зачем сейчас омрачать?..
Б о р и с. Так раньше бы не омрачали! Живых порадуйте, Владимир Павлович.
М а р я г и н. Ну уж я-то в этом случае при чем?
Б о р и с. И вы, вы! Евдокия Неврозова еще жива, порадуйте ее, пока не поздно. Помните ее скульптурный портрет Матвея Черного? Стоит, пылится. А все ваш отзыв. Как это называется?.. Сломали хребет молодой художнице. Слишком резкая формулировка, не к моменту?
М а р я г и н. Борис, в этом ожесточении вы теряете себя. Вы мне казались серьезным человеком, вы были увлечены историей…
Б о р и с. Э, нет! В эти игры я больше не играю.
М а р я г и н. Лапти плести интересней?
Б о р и с. Честней!
Т а т ь я н а В а с и л ь е в н а. Боренька, ты послушай, Виктор Савельевич мне сказал… на чугунной доске, что на мосту — знаешь, такая доска, где указывают авторов? — там стоит имя твоего отца…
Л у к а ш о в. Мост построен по проекту инженеров Бунеева и Лукашова.
Б о р и с
Л у к а ш о в. Я… не мог иначе.
Б о р и с. Могли! Его имя давно забыто, его как бы не было…
Л у к а ш о в. Дважды я приезжал сюда в Кардымовку, к вашему отцу. Предлагал ему вместе завершить проект…
Андрей Семенович, весьма решительно отверг… Сейчас нелепо об этом вспоминать, но он не захотел со мной разговаривать… прогнал меня…
Б о р и с. Тем более — почему вы это сделали?
Л у к а ш о в. Видите ли, поначалу я обиделся. Всегда ведь легче обидеться, чем настаивать, не так ли?.. Ну а потом… Мост все же нужно было строить! А чьё там на нем имя будет стоять — это не столь уж важно… Спасибо, вы помогли мне… гм… собраться. Сильно вы меня прошлым летом встряхнули! Хоть и действовали не самым лучшим образом.
М а р я г и н. Поздравляю вас, Виктор Савельевич. Все-таки это же огромное событие!
Л у к а ш о в. Спасибо.
Б о р и с. Кто-то кричит…
Т а т ь я н а В а с и л ь е в н а. Где, кто кричит?
А н т и п о в. Чайки.
М а р я г и н. Поздравляю и вас, Татьяна Васильевна.
Т а т ь я н а В а с и л ь е в н а
А н т и п о в. Выдающийся человек лежит на деревенском кладбище. Будто какой-нибудь обыкновенный кардымовский житель!
Л у к а ш о в. Простите, не все ли равно, где лежать? Я знал одного москвича. Последние лет десять своей жизни он употребил только на то, чтобы его… гм… похоронили на Ново-Девичьем кладбище. Рядом с великими людьми.
В а р в а р а. Мишу моего не видели?.. Давно ушел… Все нет его и нет… И к лесу я ходила, звала со всего голосу…
Т а т ь я н а В а с и л ь е в н а
В а р в а р а. Недосуг мне с тобой.
З е в и н. Здравствуйте, мир вам, знакомые и незнакомые.
О л ь х о в ц е в. Мир и тебе, Егор Петрович.
З е в и н. Здравствуй, Варя.
В а р в а р а. Нет, Егор…
З е в и н. Хвораешь?
В а р в а р а. Мишка куда-то запропал.
З е в и н. Малыш он, что ли? «Запропал»…
О л ь х о в ц е в. За рыбой он уходил, к садкам.