Дражайший плут

С наступлением темноты Лондон становился другим городом. На стенах приличных домов висели фонари, свет которых отражался в мокрых булыжниках мостовой и освещал путь Тревельона. Из ближайшей таверны доносились звуки скрипки и трубы, и навстречу ему попалась троица пьянчуг, которые еле держались на ногах и от избытка веселья чуть не свалились на мостовую.

Тревельон старался по возможности держаться в темноте. В том, что сумеет защититься, он не сомневался: вооружен, в конце концов, — однако уличная стычка в его планы не входила.

Пятнадцать минут спустя он набрел на довольно приличный пансион — куда лучше того, где поселился сам. Пусть Маклиш и не аристократ, однако его финансовое положение явно благополучнее, нежели его собственное. Опять же, он архитектор — то есть имеет университетское образование, — что по сравнению с бывшим военным значительно выше на социальной лестнице.

Тревельон уже собирался подойти к двери, когда заметил знакомую фигуру. В этот вечер герцог Монтгомери облачился в шафранно-желтое, и его костюм мерцал в бледном свете молодой луны.

Герцог поднялся на крыльцо и заговорил с Маклишем, который показался в дверях.

— Смотри: сделай как велено, дорогой Малколм, — или сам знаешь, что будет. Догадываешься?

Лицо Маклиша залила краска, что было отчетливо видно даже в тусклом свете фонаря над дверью.

— Да, ваша светлость.

— Чудесно, — протянул герцог, нахлобучивая на голову отделанную серебряным кружевом треуголку. — Обожаю, когда мы все приходим к согласию.

С этими словами он пошел прочь, размахивая на ходу тростью черного дерева.

Тревельон не верил собственным глазам: чтобы аристократ разгуливал пешком в столь поздний час ночи? — однако это облегчало ему задачу. Он поспешил вслед герцогу, преодолев, хромая, целый квартал, прежде чем Монтгомери неожиданно обернулся и, выхватив из трости меч, улыбнулся, обнажив белоснежные зубы, зажав меч в свободной руке. Блеснуло золотое кольцо на указательном пальце, почти скрытом под водопадом серебряного кружева, ниспадавшего с запястий.

— Мог бы и показаться, кто бы ты ни был.

Он явно забавлялся, и Тревельон понял, что герцог, несмотря на пижонскую манеру держать меч, прекрасно с ним обращается.

— Ваша светлость. — Тревельон вышел из тени, подставив лицо свету ближайшего фонаря.

— А, капитан Тревельон. Мне следовало догадаться, что это вы, по стуку трости, — усмехнулся герцог, однако меч не опустил. — Счастливая встреча в эту темную и мрачную ночь, однако умоляю, скажите: зачем вы меня преследуете?

Тревельон внимательно вгляделся в его лицо. Он был знаком с герцогом лишь поверхностно, но даже при беглом знакомстве составил о нем мнение как о человеке неуравновешенном. Герцог Монтгомери был красив, обладая почти женскими чертами лица: точеным носом, высокими скулами и чувственным ртом. Ростом он уступал Тревельону, зато мог похвастаться копной вьющихся золотистых волос, собранных в хвост на затылке. Выглядел он фривольным денди, но Тревельон не заблуждался насчет возможности маневра в такой близости от острия его меча.

Несколько месяцев назад он был свидетелем хладнокровного убийства, совершенного герцогом.

— Хотелось бы знать, что у вас за дела с Маклишем, — сказал Тревельон.

— В самом деле? — Герцог повел бровью. — А какое дело вам до моих дел с этим молодым человеком?

Тревельон, не удостоив герцога ответом, просто ждал.

— Ах, полагаю, вы преследуете меня по всему Лондону, как зловещее предзнаменование, пока я вам что-нибудь не расскажу? Как банально! — Монтгомери нетерпеливо вздохнул. — Я ему покровительствую, если вам так необходимо знать, хотя никак не возьму в толк, какое вам до этого дело.

Тревельон пропустил насмешку мимо ушей.

— Покровительствуете? Скорее угрожаете.

Монтгомери лениво взмахнул мечом.

— Я нахожу, что некоторые становятся сговорчивее, если на них надавить. Угроза служит стимулом, так сказать.

Капитан подошел ближе.

— У вас что-то есть на этого мальчишку.

— Мальчишка? Вряд ли: ему не меньше двадцати пяти, — то есть достаточно, чтобы иметь неприятности взрослого мужчины. — Монтгомери усмехнулся. — Мужчины определенного сорта, я хочу сказать.

Тревельон вынул пистолет, и Монтгомери замер.

— Вы больше не будете шантажировать Маклиша, ваша светлость. Вам ясно?

— Так же ясно, как мутные воды Темзы. — Монтгомери склонил голову набок, и в его голубых глазах отразился свет фонаря. — Но откуда, хотел бы я знать, этот интерес к красавчику Малколму Маклишу? Вас покорила его белая кожа? Или восхитительные каштановые локоны?

Пистолет Тревельона не дрогнул.

— Вот, значит, что вам от него нужно?

— Вовсе нет. — На губах Монтгомери по-прежнему блуждала коварная улыбка. — Боюсь, наши отношения не столь интимного свойства.

— Тогда отчего вы держите его в кулаке, ваша светлость? — спросил Тревельон, заинтригованный. — И что вам от него нужно?

— В мире полно тайн, — отрезал Монтгомери.

— Что это значит, черт возьми?

Герцог повел точеными плечами.

— Не следует задавать вопрос, если не в силах понять ответ.