Дражайший плут

Покраснев, Маклиш опустил голову, а капитан безразличным тоном продолжил:

— Скажите, вы всегда носите с собой нож?

Архитектор резко вскинул голову.

— Я… гм, да. Всегда. Завел такую привычку, когда путешествовал на континенте и изучал античные руины. Там есть совершенно дикие места, где иностранец — желанная добыча.

Тревельон кивнул: объяснение казалось вполне правдоподобным.

— Я видел, как из этого дома выходил герцог Монтгомери.

Маклиш побледнел.

— Капитан, вы следите за мной?

— А надо?

Молодой человек усмехнулся.

— Вы узнали бы много интересного. Герцог мне покровительствует.

— Мне показалось, он вам угрожал.

— В самом деле? — Маклиш прикусил верхнюю губу и вдруг словно постарел на несколько лет. — Иногда его поступки ставят в тупик, но уверяю вас: это как раз тот случай, когда собака много лает, но редко кусает.

— Странно. — Взгляд капитана стал испытующим. — Я бы сказал — как раз наоборот.

— Он аристократ. А они привыкли повелевать миром, не правда ли?

Ну, с этим не поспоришь. Тревельон встал. Усталость брала свое, да и, похоже, ничего нового ему тут не узнать.

— Если у вас есть основания сожалеть о… связи с герцогом, можете обратиться ко мне.

— К вам? — Маклиш был озадачен. — Не то чтобы Монтгомери доставлял мне особые неприятности, но что вы можете против герцога?

Тревельон мрачно усмехнулся, открывая дверь.

— Все, что захочу.

И тихо вышел.

На следующий день Феба стояла в саду и, поглаживая цветок розы, наслаждалась его благоуханием. Обычно прогулка по саду доставляла девушке удовольствие, но сегодня ею овладела мрачная меланхолия. Вчера вечером Тревельон покинул Уэйкфилд-хаус, не сказав ей ни слова. Можно подумать, ему были столь отвратительны ее прикосновения, что он сбежал, не желая больше ее видеть!

А ей понравилось целоваться.

Странно. Полгода назад она бы только радовалась, избавившись от постоянного присутствия телохранителя, а теперь он стал для нее значительно большим: собеседником, соперником в словесных перепалках… другом. И вдруг она поняла, что не только другом, но слишком поздно.

Феба смяла цветок в ладони, и по воздуху поплыл сильный аромат. Ей сразу вспомнился тот вечер, когда она в последний раз была в саду… с Тревельоном. Горький вкус сожаления! Зачем только она настояла на поездке в «Хартс-Фолли»! Следовало смириться со своей клеткой.

Феба сорвала цветок с куста и стала медленно обрывать лепестки.

Беда в том, что ей хотелось и того и другого: быть свободной и вернуть капитана — вопиющее противоречие. Ведь он телохранитель, с ним она несвободна, но и без него не будет по-настоящему счастлива.

Вздохнув, Феба пошла дальше по тропинке, и гравий хрустел под каблуками ее туфель.

Разумеется, Максимус отрядил стеречь ее целую толпу крепких молодых лакеев, в том числе и Рида с Хатуэем, рана которого оказалась не так уж и опасна. Брат отказался даже обсуждать с ней, кто именно будет ее охранять. Давешняя сцена в столовой могла бы вовсе не случиться. Максимус обращался с ней с исключительной учтивостью… но отворачивался, когда она пыталась поговорить серьезно.

С тем же успехом она могла бы быть не только слепой, но и немой.

Даже сейчас Феба слышала шаги своих стражей, которые ходили недодалеку, несомненно, вооруженные до зубов. Почти все время она была у них на глазах, и когда требовалось справить нужду, чувствовала себя исключительно неловко.

— Миледи.

Она обернулась на голос — явно один из лакеев, но кто именно? Определенно не Рид с его выговором типичного кокни, но кроме него… черт. Тревельон нашел бы тактичный способ ее предупредить, но ведь его больше нет… Она сама его прогнала, в своем упрямом стремлении к свободе.

Лакей кашлянул, напоминая о себе, и Феба тяжко вздохнула.

— Что вам нужно?

— К вам с визитом мистер Маклиш, миледи. Не угодно ли его принять в гостиной?

— Да, я готова с ним встретиться, только не в гостиной. Проводите его сюда, пожалуйста, такая погода прекрасная.

— Меня зовут Грин, миледи.

— Ну конечно. Грин. Может, попросите кухарку подать закуски в сад?

— Сейчас же иду, миледи.

Трава заглушала шаги, поэтому было трудно сказать с уверенностью, куда именно пошел лакей, но уже в следующий момент услышала голос мистера Маклиша.

— Леди Феба! Добрый день! Говорил ли вам кто-нибудь, что вы восхитительны и прекрасны, точно ваши розы?

— Вы мне льстите, мистер Маклиш, — ответила Феба, и уголки ее губ печально опустились. — Во всяком случае, сегодня все не так.

— Ужасное упущение с моей стороны.

Следующие слова предназначались кому-то другому, предположительно — одному из ее телохранителей:

— Послушайте, добрый человек, я здесь для того, чтобы просто поболтать с вашей хозяйкой. Уверяю, что не строю гнусных планов на ее счет.

Феба улыбнулась: впервые за сегодняшний день, да и кто бы устоял перед юмором мистера Маклиша, — и протянула ему руку.

— Боюсь, в суматохе вчерашнего дня я слишком скупо поблагодарила вас. Позвольте мне попытаться еще раз: огромное спасибо за то, что защитили меня.

Она почувствовала, как он нежно взял ее за руку, потом — легкое прикосновение губ к пальцам, теплое дыхание на тыльной стороне ладони.