Дрейфус... Ателье. Свободная зона

Арнольд (покашляв). Мишель, ты что, работаешь? Все ищешь своего персонажа, а? Никогда не видел такого сознательного артиста… Он работает над своей ролью, он горит на работе, о да… Эй, остановитесь на минутку, отдохните, расслабьтесь немного. Зина, я не хотел бы, чтобы ты составила себе неверное представление: то, что ты теперь видишь, не имеет никакого значения, и совершенно незачем бегать повсюду и трепать языком, который у тебя, как известно, двух метров длины… Это экзерсис, идея Мориса… То есть, когда я говорю «идея», я имею в виду такую штуку, которая бы заставила другого что-то почувствовать… то есть это чтобы ему помочь, ты ведь понимаешь — дебютант!.. В нашей семье любят театр, у нас это в крови, вот Мириам ему и помогает… Ладно, уже получается, теперь можно работать над другой сценой. Мишель, миленький, попробуй поимпровизировать на какую-нибудь другую тему, спой немножко, это, знаешь ли, тоже помогает, снимает зажатость…

3ина (целует Мишеля и Мириам, которые с видимым сожалением отрываются друг от друга). Ну, ангелочки, когда свадьба?

Арнольд. Зина, прошу тебя, не шути со мной!

3ина. Да кто с тобой шутит? Ты все равно смеешься только над собственными глупостями…

Арнольд (скорее с гордостью). Это правда, это правда!

Входит Залман и с ним еще один очень достойный господин, одетый по-воскресному.

Залман. Здрасьте, это вы? Что вы тут делаете?

Арнольд. Что мы здесь делаем? Но, как каждый вечер, старик, мы здесь, чтобы в нашем храме поклоняться вечному нашему божеству, и молиться, и стенать, и жизнь — это сплошное рыдание для нас, несчастных, из рода избранных, и переизбранных, и переизбранных, и переизбранных…

Бьет себя кулаком в грудь, раскачиваясь вперед-назад.

Залман. Ты можешь пойти покудахтать у себя во дворе, сегодня вечером репетиции не будет…

Арнольд. По какому случаю?

Входят Морис и Мотл.

Мотл. Детьми своими клянусь, Морис, ты их получишь, верь мне, и все — ручная работа, ни строчки на машинке…

Арнольд (Морису). Ты слыхал, Морис, слыхал?

Морис. Слыхал — что? Я только что пришел…

Залман. Этот старый псих заявляет, что репетиции якобы не будет!

Залман (Морису). Неделю назад я тебе говорил: «Морис, через неделю будет лекция», — и ты мне ответил: «Ну, хорошо!» Помнишь?

Морис. Очень может быть… И что?

Залман. Вот и что…

Жестом представляет хорошо одетого человека, который держался все время в сторонке. Обнаружив его, Морис приветствует его легким кивком. Человек отвечает на приветствие Мориса таким же легким кивком, он как будто стесняется.

Мужчина. Доктор Вассельбаум… мне очень неловко перед вами… получается, что я у вас похитил зал в некотором роде…

Морис (Залману). Значит, репетировать нельзя? Бог мой, мне постоянно срывают репетиции! Я не о вас говорю, господин…

Вассельбаум (с готовностью). Доктор Вассельбаум…

Морис (продолжает). Я говорю не о вас, просто каждый вечер что-нибудь происходит… находится… это становится…

Вассельбаум. Искренне сожалею…

Морис. Ваша лекция в котором часу?

Залман (вмешиваясь). Только и времени, чтобы расставить скамейки, поставить стол, графин, стакан…

Вассельбаум. Фактически я попросил, чтобы мне дали зал пораньше, чтобы несколько привыкнуть к обстановке…

Зина (с наигранным восхищением). Обалдеть!

Вассельбаум. Это первая моя лекция, и… как бы это сказать? Я несколько волнуюсь, боюсь, наконец… Вы должны знать это состояние лучше, чем я…

Арнольд. Так вы что, публики боитесь?

Вассельбаум. В значительной степени — да!

Арнольд (остальным). Он боится публики. (Вассельбауму.) И хотели бы порепетировать?

Вассельбаум. В некотором роде — да!

Арнольд (остальным). Он хочет порепетировать!..

Морис. Отлично, отлично! Репетируйте… а мы, мы попытаемся найти для этого другое время, может быть, завтра, как знать! Правда, шансы наши незначительны… Всего доброго, сударь… Мы уступаем вам площадку…

Все собираются уйти.

Вассельбаум. Но вы мне вовсе не мешаете, вы здесь… и я бы осмелился вас попросить… Вы сильны вашим артистическим опытом и, может быть, могли бы мне подсказать, направить меня, последить за стилем, манерой…

Арнольд. То есть вы хотели бы, чтобы мы немножко помогли вам с мизансценами, так?

Вассельбаум. Да, в некотором роде, только я, конечно, не хотел бы злоупотреблять вашим временем…