ДРЕМ (СИ)

– Ты, я вижу, неравнодушен к леди Луэлин, – усмехнулась я.

– Когда-то она была моим кумиром, – откликнулся Харрис.

– Но это не помешало тебе остаться во время войны на Дреме.

– А что тут должно помешать? – он тоже усмехнулся, и королева, насторожившаяся было неосторожности агента, успокоилась. – Живу своей жизнью, куда судьба забросила, война меня не касается, скрывать нечего... Противно просто... Кто ему поверит!

– Можно проверить в его мыслях, – улыбнулась я. – У тебя наверняка доступ есть...

– Я тоже могу подумать что угодно! А кто узнает, правда ли это? Да и вообще... видела бы ты его мысли!

Глава 10. Любовник королевы

К тому времени, когда Дворец должен был объявить о моей «смерти», Элиш уже имела весомые шансы стать временной королевой. Всё выглядело так, будто девочка вдруг решила заняться политикой и за год с небольшим сделала потрясающую карьеру. Совет единогласно соглашался на её кандидатуру, и я была спокойна.

Слух о смерти Луэлин Грэт Рабэллы распространился быстро. В Резиденции взяли версию о красивом корабельном крушении, якобы подстроенном неизвестными террористами – всё это идеально и убедительно должно было смотреться в Космонете, и исполнялось с высочайшим мастерством и качеством. Я едва сама не поверила в собственную смерть, когда агент показывал стереоролик для одобрения. К нему шли несколько сюжетов с расследованием, которые будут выходить по мере надобности.

Даже дремляне выпустили его в свою сеть! Правда, не сразу – через пару дней после того, как оригинал появился в Космонете. «Тем самым, собственно, заявив, что имеют нелегальную лазейку туда», – отметила я про себя.

Однако сначала мало кто поверил, что это правда, а не очередная журналистская утка. Официальное сообщение просто потрясло. На престоле (ура! ура! ура!) оставалась Элиш. Кажется, можно вздохнуть поспокойнее.

Дремляне не могли осознать всего этого. Просто приятно было наблюдать, как они вдруг занервничали и переполошились!

Когда Главный выпустил на показ сообщение о крушении, я не смогла отказать себе в том, чтобы посмотреть на реакцию Дмитрия. Он был дома, разыскивать не пришлось.

Дверь оказалась не заперта, сам Дмитрий сидел за столом. Перед ним стояла бутылка чего-то очень крепкого, как и всё время, что мы виделись – вероятно, уходил домой, только чтобы отваляться и отоспаться (не прекращая, впрочем, попойки), а потом снова возвращался пить...

Я тихо подсела напротив за стол, с любопытством ожидая действий.

Похоже, новость действительно шокировала его. Но особенно сильных переживаний или сожалений я не заметила.

– Такая была женщина! – произнёс он, даже не взглянув на меня. – Взрыв корабля... Катапультироваться не удалось... Эйри, Эйри! Я так любил её когда-то!

– Поздновато в вас проснулась тоска о былом, – лукаво заметила Эйри.

– Да нет у меня никакой тоски! По ней, во всяком случае... Разве что по свободе... Но когда умирает человек, бывший вам близким хоть немного и хоть недолго... Это не оставляет равнодушным.

«Немного! Недолго!» – возмутилась Луэлин. Однако Дмитрий, не особенно интересуясь моей реакцией, продолжал своё:

– И несмотря ни на что, она была удивительной женщиной! Даже дремляне признают это...

– Вы... Вы должны были быть рядом и защитить её! – возмущённо воскликнула я.

– Я? Да как бы я это сделал? Самому погибнуть?

– Трус!

– Да, возможно...

Черти кометные! Это был один из тех редких случаев, когда мне с трудом удалось скрыть душевную бурю. Не сдержавшись, воскликнула:

– Да против неё уже два месяца готовился заговор! Может, вы смогли бы помешать ему! Мне, понимаете, даже мне жаль, что она умерла! Жаль! Пусть она и была моей соперницей в борьбе за симпатию Глена Ди... и, конечно, где уж мне тягаться с ней! Но... я не могу сказать, что очень приятно узнать, что избранником Королевы... было такое ничтожество! Простите меня за эти слова, но я не удивляюсь, что она после вас выбрала его!

– Вот пусть он бы и защитил её! – выкрикнул Дмитрий.

Я вскочила и выбежала, посылая на Интеллект смутные обрывки сведений, якобы услышанных ещё во время моего пребывания во Дворце о некоем рассекреченном, но не пойманном заговорщике. Надеюсь, дремляне не решат у меня выяснить, кто на меня покушался! И как это я так разгорячилась, зачем сказанула такое!

Черти кометные, как же это больно! Получить такой удар... Ну, ничего, уговаривала я себя. У меня остаётся ООСС. В нём всё спасение. Не плакать, не сорваться. Нельзя мне срываться. Не тосковать. А, может, лучше оставить всё и просто уйти из жизни? ООСС в надёжных руках... А у меня целых семь ядов – выбирай, какой хочешь!

Не жалеть себя. Не жалеть любовь. Любовь не может быть бессмертна. Люди изменились, хоть и продолжают жить, – а она умирает. Не бывает вечных чувств.

Дмитрий догнал меня на гибком мосту, пошатывавшемся от порывов не слишком ласкового ветерка. В руках, к моему удивлению, держал бокал с каким-то взбитым коктейлем. Я еле заставила себя вдохнуть – грудь сдавил какой-то спазм, не пропускающий воздух.