Дресс-код от заката до рассвета. Этикет и классика как способы самовыражения

Пятничная история

О внешнем виде и внутреннем содержании

Однажды Данте Алигьери, поэта и основоположника литературного итальянского языка, пригласили в гости. По неизвестным причинам великий итальянец как-то неудачно подготовился к приему и пришел совершенно не нарядный, за что, видимо, и получил место в конце стола. В те времена это также означало, что еды ему досталось весьма немного. Когда хозяин потом узнал, что это был Данте, он очень огорчился, смутился и пригласил поэта снова. Тут уж Данте постарался, пришел, как положено, нарядным и роскошным. Его посадили рядом с хозяином, а когда начали подавать еду, Данте стал бросать куски себе на платье. Когда все удивились, чем накрыло поэта и что он делает, Данте ответил, что кормит свое платье, ведь именно его пригласили на пир.

Сегодня встречается и обратная крайность – запретов никаких, демонстрация себя ограничена лишь фантазией и иногда – кошельком, и вся надежда на вкус и разум наряжающегося, а это, увы, весьма ненадежная конструкция.

Очень важно понимать, что понятие дресс-кода придумано изначально исключительно для мужчин, никому в ум не приходило как-то регламентировать даму.

Это касалось и законов о роскоши, например при Генрихе VIII.

Контроль за женской и детской одеждой считался домашним делом для мужчин – глав семьи или духовенства. Конечно, никто бы не стал рассматривать хорошо одетую женщину как угрозу или соперницу при дворе, как можно было бы рассматривать хорошо и/или чрезмерно роскошно одетого джентльмена. Она просто выглядела бы в глазах общества странно, неуместно и глупо.

Елизавета I, дочь Генриха, во время своего правления в 1574 году распространила законы о роскоши на женщин. Вроде бы и значительный шаг вперед, и прогресс налицо, но не стоит торопиться. Дамы должны были одеваться в соответствии со статусом их мужей.

При Екатерине Великой для дам были придуманы платья по губерниям: где муж занимал пост, такого цвета и платье у жены. Мы говорим, конечно, о представительских туалетах.

Все эти примеры чрезвычайно интересны, но надо понимать, что дамы в гордом одиночестве крайне редко куда-то выходили, поэтому по умолчанию соответствовали спутникам – все логично.

Тем, кто сочтет мое высказывание некорректным по современным меркам, предлагаю посмотреть на вопрос с другой стороны – дам не регламентируют, по крайней мере, столь однозначно, стилистических лазеек намного больше, запретов – меньше, но адекватность и приличия никто не отменял.

Кто и почему заявляет дресс-код

Кто может знать лучше все детали задуманного и объявленного мероприятия, если не хозяева? Поэтому именно им принадлежит и честь, и обязанность его заявить. Конечно, никто не может запретить свободному человеку объявить у себя дома любой дресс-код – по душе и настроению, а вот на высоком уровне, например государственном, когда бал правят статусы и на шахматной доске фигуры символизируют не столько личностей, сколько страны, есть некоторые правила, которых все же принято придерживаться.

Сейчас в мире смокинг с черной бабочкой (Black tie) является вторым по шкале торжественности, «пропуская вперед» только фрак с белой бабочкой, то есть дресс-код White tie, который еще недавно был абсолютным требованием к мало-мальски приличному мероприятию.

В ХХ веке многие страны стали постепенно отказываться от этого сложного и обременительного формата. Поэтому Black tie сегодня намного более популярен и известен. Сегодня смокинг – парадная одежда для правительственных приемов самого высокого и даже государственного уровня.

Фраки тоже по-прежнему надевают в некоторых странах, в основном в тех, где сохранилась монархическая система правления.

Например, в Великобритании, которая считается колыбелью дресс-кодов, для государственных приемов, то есть приемов самого высокого уровня, принято объявлять White tie, и приглашенные джентльмены приходят именно так – во фраках. Так поступают и представители России.

На приемах второго по значимости официального уровня принят Black tie, и приглашенных ожидают в смокингах и черных бабочках.

Интересно, что смокинг, однажды заняв свое место на шкале формальности, несколько раз говорил языком вполне политическим.