Дрессировщики

Пальма заметила ассистента и принялась разглядывать его, склоняя бородатую морду то вправо, то влево. Когда Гриша приблизился к ней метров на десять, она поднялась и негромко зарычала.

— Пальма, сидеть! — сказал Олег, и собака неохотно села, продолжая скалить зубы.

Ассистент стал на четвереньки и тоже зарычал.

— Фасс! — крикнул Олег.

Пальма рявкнула и так стремительно бросилась на ассистента, что дрессировщик еле удержал её за верёвку. Гриша вскочил и шарахнулся в сторону.

— Видал? — тихонько сказал Олег.

— Ага, — так же тихо ответил Гриша. — Только она и без твоего «фасса» бросилась бы… Ведь я её дразнил.

— Теперь знаешь что? Теперь давай без дразнения. Ты спрячься за угол, а потом выйди и спокойно иди по тротуару. И даже не оглядывайся в нашу сторону. Ладно?

— Ладно!

Гриша добежал до перекрёстка, спрятался за угол и, подождав там немного, неторопливо, степенно зашагал по другой стороне. Вот он поравнялся с ними… Вот прошёл мимо.

— Фасс!

— Рррав! Рав-рав!

Обернувшись, Гриша увидел, как Пальма, натягивая верёвку, рвётся к нему.

— Здорово! — сказал Олег с другого тротуара. — Всё! Спасибо! Проверка сделана. Снимай спецодежду и иди сюда.

Гриша снял спецовку и, вытирая со лба пот, приблизился к дрессировщику. Пальма попыталась цапнуть его за ногу, но Олег прикрикнул на неё и заставил сесть. Он улыбался, голубые глаза его блестели, а лицо горело от удовольствия.

— Видел? Видел, что такое дрессировка? Ты даже не взглянул на неё, а она уже бросилась!

Стоя несколько поодаль от Пальмы, Гриша сказал:

— Ну и что ж, что бросилась! Я её дразнил, она меня запомнила — вот и бросилась. Она на каждого бросится, кто в такой одежде. Вот если бы она на ту тётеньку бросилась, тогда другое дело. — И Гриша указал глазами на солидную женщину, которая медленно шла по противоположному тротуару, держа в руке сумку с продуктами.

Олег перестал улыбаться и тоже посмотрел на женщину. Когда она прошла мимо, он присел рядом с Пальмой и, вытянув руку в направлении прохожей, тихонько скомандовал:

— Пальма, фасс!

В ту же секунду раздался звонкий лай и верёвка резко дёрнула Олега за руку.

— Ну что, видел? — спросил Олег, обращаясь к Грише.

Только теперь Гриша уверовал в силу дрессировки. Держа подмышкой свою лохматую спецодежду, он присел на корточки перед Пальмой и стал разглядывать её.

— Это какая порода? Дворняжка?

— В том-то и дело, что обыкновенная дворняжка.

Гриша всё ещё сидел на корточках, разглядывая Пальму.

— Если бы овчарка, она ещё лучше бросалась бы, — негромко проговорил Гриша.

— А я, ты думаешь, для чего её дрессирую? Знаешь, для чего? Вот я её выучу, пойду в питомник, где служебных собак разводят, покажу, как я умею дрессировать, и мне дадут на воспитание щенка-овчарку.

Гриша поднялся, он всё ещё смотрел на Пальму.

— Наверняка дадут? — опросил он.

— Не совсем наверняка, а просто я так думаю.

— А у нас в городе есть эти самые… где овчарок разводят?

— Питомники? Конечно, есть. При ДОСААФе есть, при управлении милиции есть. Я в ДОСААФ пойду. Вот только отработаю с Пальмой лестницу, барьер и выдержку.

— А что это такое?

— Лестница — это чтобы она умела подыматься и спускаться по приставной лестнице. Барьер — это чтобы она умела преодолевать заборы, а выдержка — это так: я, например, скомандую ей сидеть, а сам куда-нибудь уйду хотя бы на полчаса, и она должна сидеть до тех пор, пока я не вернусь.

До сих пор Гриша мало был знаком со служебным собаководством. Он слышал, что есть собаки-ищейки, раза два видел в кино замечательно умных овчарок, совершавших подвиги вместе с пограничниками. Но ему казалось, что воспитание подобных собак доступно лишь особым специалистам. И вот теперь он увидел, что не специалист, а его одноклассник заставляет не овчарку, а самую паршивенькую дворняжку по команде садиться, по команде ходить рядом и по команде бросаться на прохожих.

С виду флегматичный, угрюмый, Гриша был человеком страстным, увлекающимся. Сейчас, разглядывая Пальму, он представлял себе, как он идёт рядом с огромной овчаркой, от которой все шарахаются в сторону, как он приходит с ней в школу и как на глазах у изумлённых ребят этот свирепый, клыкастый зверь по одному его, гришиному, слову перепрыгивает через забор, подымается по приставной лестнице на чердак сарая и спокойно, не сходя с места, сидит во дворе, пока Гриша занимается в классе.

— Вершинин, а где ты научился… это самое… дрессировать?

— Очень просто. Купил себе в магазине книжку — «Дрессировка служебных собак» называется, — по ней и научился.

— Я себе тоже такую куплю. С собаками вот плохо. Я бы мог какую-никакую дворняжку поймать, да только бабушка прогонит.

— А ты знаешь что? Ты подговори ребят из своего звена и всем звеном дрессируйте, а потом всем звеном воспитывайте настоящую овчарку.