Древесная магия партикуляристов (СИ)

Душа Матиаса Бартока тоже ликовала. Сейчас вершилась его месть: и она, несмотря на то, что он не отрезал части тела всего рода Марофиллов и не возлагал их на алтарь павших, проходила так, как нужно. Рютгер Марофилл оказался воистину врагом, достойным его Учителя; от руки такого воина даже незазорно будет пасть. Прежняя ненависть ушла, как будто ее и не было: осталось строгое и прекрасное осознание безупречности своего долга, подавившее все прочие чувства - и сомнения, и нарождающееся чувство общности, которое заставило Матиаса пару месяцев назад вытаскивать покалеченного Рютгера из железной схватки Регента... все это стало неважным. Осталась только битва.

Матиас не слышал мелодии вальса: он просто бил, уворачивался, продумывал ходы, рассчитывал силы, писал смертельные формулы, обходил не менее смертельные: и наслаждался, наслаждался каждым моментом, когда ему приходилось думать и действовать так интенсивно, как он никогда еще не думал и не действовал в жизни!

Марофилл начал уставать: Матиас чувствовал это. Все-таки он был в два раза старше и куда менее упрямым, чем молодой партикулярист. Да и недавнее ранение давало себя знать. Он начал уставать, уходил от ударов чуть медленнее, его ответные удары казались не такими ловкими... Матиас уставал и сам, но все же чуть меньше... Правда, возможно, хитрый герцог заманивает его в ловушку?..

Нет-нет, это в самом деле, без дураков, не будет эффектного удара, все просто: бой длился, пока длилась музыка, но музыканты устали... И вот уже ядовитые лозы обивают шею главы ненавистного рода Марофиллов, а длинный шип готов пронзить его сердце, как...

Как сзади под колени Матиасу уперся и обиженно загудел огромный полированный рояль.

От неожиданности Матиас опрокинулся назад, темные струнные глубины, полные нерожденной музыки, и черная крышка захлопнулась за ним. Уже оттуда, как издалека, он разобрал отчаянный вопль Юлии:

-Мати! Стой! Тебе нельзя его убивать! Он - твой дядя!

Глава 39. Конец проклятого рода

...а самым недостойным я почитаю предварять каждую главу эпиграфом, как бы в неумении выразить свою мысль без околичности и недомолвок.

Т.Марофилл, из памфлета "Искусство историка"[4]

Крышку удалось откинуть почти сразу: рояль явно не намеревался долго держать его в плену.  Матиас увидел голубое небо, колыхающиеся (правда, порядком ободранные недавним сражением) зеленые ветви ив и берез и встревоженное лицо Юлии на этом фоне. В голове у Матиаса мелькнула мысль о возможной необходимости произнесения благодарственной оды красоте девушки, но он тут же отмел ее, как несвоевременную, сделав пометку вернуться позже - если останется жив.

Юлия протянула руки и помогла Матиасу выбраться из рояля. Он принял помощь, хотя и не особенно в ней нуждался.

На поляне уже царило столпотворение. Бог весть, как они добрались сюда, но присутствовали обе сестры Гопкинс при полном параде, Его Величество Антуан с тайным советником Лютером Марофиллом с охраной из целой роты Следопытов Короны под предводительством сэра Аристайла Подгарского, леди Алиса и принцесса Фиона (эти две под руку, будто закадычные подружки), леди Лаура Вдохновенная в особенно вычурном темно-зеленом платье и зачем-то старшая кухарка с королевской кухни со стаей собак. Очевидно, последние прибыли как представители вездесущих новостных служб.

Ах да, еще неподалеку от рояля рыл копытом землю, нервно складывал и раскрывал кожистые крылья и выпускал огонь из ноздрей крылатый белоснежный конь в золотой уздечке. В узорное кожаное седло на спине коня вцепилось странное создание, похожее на кота, но почему-то с драконьим гребнем и остатками чешуи. Оно втолковывало копытному потерпеть, потому что "погляди, мамочка занята". Матиасу не составило большого труда догадаться, что на коне прилетела Юлия: она частенько заимствовала у сестер Гопкинсов из конюшен зверя-другого, особенно, когда у них в тот день не было назначено никаких цирковых выступлений.

Матиас знал, что сегодня вечером Юлия была у Марофиллов; не нужно было быть гением, чтобы сообразить - ночью девочка успела слетать в город, возможно, в королевскую резиденцию, коей, до реставрации Дворца-на-Куче, служил пока городской дом Марофиллов.

Рютгер Марофилл стоял напротив, не менее удивленный, чем сам Матиас, и от удивления даже не пытался счищать с себя ядовитые лианы. Пользуясь этим, они счастливо расцвели, украсив герцога огромными темно-фиолетовыми цветами с сиреневой сердцевиной.

-Моя прекрасная леди, каким образом я могу являться дядей этого молодого человека?.. - осторожно спросил Рютгер. - Я бы еще как-то понял, если бы отцом... - последнюю фразу Рютгера нельзя было объяснить ничем, кроме треволнений этого утра: при всех своих юношеских похождениях, забредая даже в иные миры, он никогда даже не проезжал каменные дебри Штайнернбунда.

Однако все иные возможности были еще фантастичнее: Томас просто по возрасту не мог оказаться отцом молодого партикуляриста... Лаура?! Ну что ж, он готов был поверить в это, но...