Благодаря их объективной востребованности самой жизнью, отказ от денег принципиально невозможен. Он может быть осуществлён без слома экономики лишь путём перехода на новые деньги.
В результате, любые эксперименты по отмене денег никогда не приводили к достижению поставленных перед началом их реализации целей. И, если судить по их результатам, без них вполне можно было бы прожить, и прожить, между прочим, весьма неплохо, их вообще не следовало бы и начинать.
Дело в том, что отказ от денег, являющихся универсальным экономическим измерителем, на деле оказывается отказом от применения принципа самофинансирования. Логическим следствием такого шага становятся открывающие дорогу регрессу рост материалоёмкости производства и снижение эффективности труда.
Последовательное движение в данном направлении приводит к развалу системы денежного обращения по любым обусловленным спецификой ситуации предпосылкам, в том числе, как по причине их избытка, так и недостатка, и неизбежно связанной с таким явлением деградации экономики. Столкнувшись с отсутствием удовлетворяющих их средств платежа, агенты рынка могут переходить с целью обеспечения устойчивости поставок ресурсов на участие в прибылях.
Как альтернативную форму они используют
Неэффективность бартера, к которому участники экономики прибегают в основном лишь в исключительных случаях, приводит к тому, что в ходе согласования пропорций обмена цены на товары, пусть и не на все, искажаются, и нередко сделка характеризуется условиями неэквивалентного обмена. Если по каким-либо причинам принято решение диспропорции не устранять, то один участник сделки доплачивает своему контрагенту разность.
Если поступать так, то справедливость восстанавливается, пусть даже зачастую и частично. Жаль только, что устойчивые по своему курсу средства платежа, которыми можно было бы осуществить платёж, находятся не всегда.
Безусловно, специфическая роль денег, прежде всего, как цивилизованного средства обмена, сама собой ставит вопрос о пресечении любых попыток их подделки, которые случались даже в эпоху золотого стандарта. Уже тогда увеличивая в монете содержание прочих металлов, вводимых для уменьшения её склонности к истиранию, с одновременным уменьшением самого золота, а то и просто чеканя монету меньшего веса, монетные дворы или иные уполномоченные организации, когда официально, а когда и нет, допускали
Логическим результатом таких шагов была потеря со временем покупательной способности монеты. Вне всяких сомнений, по причине расширения в наш век прогресса технических возможностей у почти всех, в том числе и фальшивомонетчиков, подобная проблема приобретает ещё большую остроту и требует постоянного внимания со стороны государства, обязанного самой логикой вещей контролировать процесс функционирования данного вида выгод перелива.
Дело в том, что такие объекты не имели в данном вопросе конкуренции по причине своей химической инертности. Вдобавок, во всяком случае, на Земле, они умеренно редки для того, чтобы в случае их использования в качестве средств обращения не надо было опасаться нарушения стабильности денежного обращения слишком большим предложением.
Очень важно, что драгоценные металлы очень ковки, что позволяет легко делать из них однотипные монеты. Плохо взаимодействуя любым способом с другими веществами, они также прекрасно хранятся, не меняя свой первоначальный вид.
Собственно говоря, для денег последнее свойство является во многом определяющим. В какой-то мере оно не наблюдается у серебра, что объясняет то обстоятельство, почему из всей совокупности драгоценным металлов на первое место в исполнении роли денег вышло именно золото.
Серебро же, к тому же распространённое на нашей планете больше золота стало играть вспомогательную функцию, хотя нередко и выбивалось и на главные роли. Прочие же металлы, отделяясь от найденной единственной неподвижной точки в виде золота, а также драгоценные и полудрагоценных камнях, прежде всего, из-за своей большей редкости, не позволяющей удовлетворять спрос на деньги, а не по каким-то иным причинам, довольно быстро сошли с дистанции.