Читаем Древняя Греция полностью

Другой трагической героиней, равной любому мужчине в решительности и действии, была Клитемнестра, жена Агамемнона, возглавлявшего греческое войско в Троянской войне. По сюжету трагедии Эсхила «Агамемнон» (поставлена в 458 г. до н. э.) Клитемнестра заводит любовника и правит своим городом вместо мужа, когда Агамемнон разрушает свой брак, принеся в жертву дочь, чтобы умилостивить разгневанную богиню, препятствующую отплытию греческого войска к Трое. Агамемнон затем десять лет не появляется дома, сражаясь на войне, и наконец возвращается, взяв с собой пленную троянскую царевну, которую намеревается сделать своей наложницей при законной супруге в доме. Разгневанная предательством супруга и его публичным неуважением к ее статусу жены, матери и царицы, Клитемнестра организует убийство Агамемнона, отомстив за свою честь, но тем самым толкая своих детей к мести ей и ее любовнику за убийство отца.

Из трех знаменитых авторов трагедий самый поразительный женский образ создал Еврипид. Медея, главная героиня одноименной трагедии, поставленной в 431 г. до н. э., отвечает сокрушительным ударом, когда ее муж Ясон намеревается развестись с ней, чтобы жениться на более богатой и знатной женщине, презрев все принятые в обществе нормы брачных отношений: у мужа нет морального права развестись с женой, исполнившей свой главный долг – родив ему законных детей, особенно сыновей. Чтобы отомстить, Медея прибегает к колдовству, желая погубить их общих детей и новую невесту Ясона. Убив своих детей, Медея губит и себя как жену и мать, хотя и яростно настаивает на переоценке этой роли. Она утверждает, что женщины, родившие детей, достойны уважения не меньшего, чем мужчины, сражавшиеся на поле брани:

Но говорят, что за мужьями мы,Как за стеной, а им, мол, копья нужны.Какая ложь! Три раза под щитомОхотней бы стояла я, чем разОдин родить[88].

Несмотря на зачастую мрачные развязки, пьесы Софокла пользовались огромной популярностью, и он славился как самый любимый в Афинах автор трагедий. За 60-летнюю карьеру драматурга он около 30 раз участвовал в состязаниях, 20 раз побеждал и никогда не оказывался ниже второго места. Поскольку лучшую пьесу отбирало жюри из обычных граждан (только мужчин), на которых явно влияла реакция зрителей, эти результаты ясно говорят, что пьесы Софокла привлекали большое число граждан, присутствовавших на драматургических состязаниях на празднестве Диониса. С большой вероятностью, зрителями были и мужчины, и женщины, а вопросы, затронутые в пьесах, определенно выводили на заметное место отношения между мужчинами и женщинами в семье и обществе. Мы не знаем, насколько точно зрители понимали идеи Софокла и других авторов трагедий, но публика должна была знать, что центральные персонажи пьес – фигуры, с вершин власти и положения ввергнутые в жестокие бедствия. Эти ужасные повороты судьбы случились не потому, что герои – совершенные злодеи, а потому, что, как и все люди, подвержены смертельной смеси ошибок, неведения и гордыни, навлекающей кару богов.

Афинская держава была на вершине своего расцвета, когда афиняне смотрели пьесы Софокла. Представление пьес на празднестве Диониса предварялось процессией в театре, демонстрирующей денежные поступления в Афины от союзников по Делосскому союзу. Все мужчины-афиняне, составлявшие аудиторию, являлись реальными или потенциальными ветеранами войн, членами гражданского ополчения и потому не понаслышке знали, что такое жестокое насилие: служа своей общине, они вполне могли почувствовать его на себе или подвергнуть ему других. Проницательные зрители, возможно, могли задуматься о вероятности того, что нынешняя власть и престиж Афин, поддерживаемые в нынешнем виде обычными людьми в демократическом народном собрании, остаются заложниками тех же сил, которые, как учат драматурги, в трагедиях руководят зачастую кровавыми судьбами героев и героинь. Разумеется, трагедии привлекали и захватывали просто как зрелище, но носили и образовательную функцию: напомнить гражданам, особенно тем, чьи голоса определяли политику полиса, что успех и сила, необходимая, чтобы удержать его, порождали нравственные проблемы, слишком трудные, чтобы подходить к ним поверхностно или невежественно.

Жизнь женщин в Афинах

Положение и влияние в частной и общественной жизни афинские женщины обретали ввиду ведущей роли в семье и религиозной жизни. Формальное неучастие в политической жизни, однако, означало, что их вклад в дело города-государства мужчины могли и не заметить. Меланиппа, еще одна трагическая героиня Еврипида, решительно выражает это в знаменитой речи, обрушиваясь на мужчин, унижающих женщин, выражая чувства, созвучные и нашим дням:

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука
100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?
100 дней в кровавом аду. Будапешт — «дунайский Сталинград»?

Зимой 1944/45 г. Красной Армии впервые в своей истории пришлось штурмовать крупный европейский город с миллионным населением — Будапешт.Этот штурм стал одним из самых продолжительных и кровопролитных сражений Второй мировой войны. Битва за венгерскую столицу, в результате которой из войны был выбит последний союзник Гитлера, длилась почти столько же, сколько бои в Сталинграде, а потери Красной Армии под Будапештом сопоставимы с потерями в Берлинской операции.С момента появления наших танков на окраинах венгерской столицы до завершения уличных боев прошло 102 дня. Для сравнения — Берлин был взят за две недели, а Вена — всего за шесть суток.Ожесточение боев и потери сторон при штурме Будапешта были так велики, что западные историки называют эту операцию «Сталинградом на берегах Дуная».Новая книга Андрея Васильченко — подробная хроника сражения, глубокий анализ соотношения сил и хода боевых действий. Впервые в отечественной литературе кровавый ад Будапешта, ставшего ареной беспощадной битвы на уничтожение, показан не только с советской стороны, но и со стороны противника.

Андрей Вячеславович Васильченко

История / Образование и наука