В августе 1480 г.
В этой ситуации хан Ахмат прекратил активные наступательные действия и стал дожидаться прихода союзных литовцев. Но в начале ноября 1480 г. ситуация коренным образом изменилась, поскольку:
• в татарском войске из-за ранней зимы и жуткой бескормицы начался массовый падеж боевых и ездовых лошадей, а самих нукеров поразил какой-то повальный недуг, вероятнее всего, дизентерия;
• горе-союзник Ахмата польский король Казимир, занятый разборками в собственном королевстве, так и не пришел к назначенному сроку к Угре;
• наконец, давний соперник хана Ахмата крымский хан Менгли-Гирей, пользуясь отсутствием астраханского хана, совершил набег на его владения, а также по договоренности с Москвой напал на владения польского короля в Подолии.
Все эти обстоятельства и стали причиной того, что хан Ахмат вынужден был убраться восвояси, так и не приняв решающего боя на Угре, которую сами современники назвали «поясом Богородицы», спасшим Русь от нового погрома и опостылевших ордынцев:
«Стояние на Угре» традиционно принято считать официальным концом ордынского ига,
т.е. окончательным освобождением Руси от вассальной зависимости от Орды, продолжавшейся без малого 240 лет. Однако иные историки, прежде всего, доморощенные «евразийцы» (Л. Гумилев, В. Кожинов), отрицают данную трактовку событий на Угре. В частности, они утверждают, что применительно к событиям 1480 г. следует вести речь не о «крушении ордынского ига», которого попросту не существовало, а о создании системы противостоящих друг другу военно-политических союзов государств, возникших на обломках Золотой Орды: Казанского и Крымского ханств, которые поддерживала Москва, и Ногайской Орды и Астраханского ханства, которые опекала Литва.В русской и советской историографии давно дискутируется вопрос о влиянии ордынского ига на всю историю средневековой Руси.
Н.М. Карамзин был убежден, что именно оно способствовало становлению самодержавной монархии в России, которую он считал оптимальной формой правления для столь огромной державы.
Профессор К.Д. Кавелин видел в ордынском иге больше отрицательного, чем положительного, так как полагал, что именно оно более чем на двести лет затормозило политическое и экономическое развитие страны. Будучи одним из ярких представителем «государственной школы», он усматривал положительную роль ордынского ига в том, что татарам удалось разрушить старые родовые узы и привнести государственное начало в русскую историю.
Его коллега-юрист и единомышленник профессор Б.Н. Чичерин, напротив, положительно оценивал роль ордынского ига, поскольку именно оно способствовало собиранию русских земель в единое Русское государство.
Крупнейший русский историк, академик С.М. Соловьев, который также стоял у истоков знаменитой «государственной школы», утверждал, что ордынское иго практически не оказало заметного влияния на поступательный ход русской истории, поскольку татарские ханы особо не вмешивались во внутреннюю жизнь русских земель, и «татарское иго» реально выражалось только в получении ордынцами «черного бора» и выдаче ханских ярлыков.