Древняя и средневековая Русь, IX–XVII вв.

1) По первой проблеме расхождения касались, в основном, вопроса о времени перехода от родовой к соседской (территориальной) общине, количества переходных ступеней этого процесса и их типологизации. В настоящее время существует несколько основных точек зрения по данной проблеме. Одни авторы (С. Юшков, И. Фроянов) утверждают, что еще в период «Киевского» государства в недрах восточнославянского общества сохранялись кровнородственные отношения, и основой ячейкой славянского общества была родовая община и большая патриархальная семья. Другие авторы (Б. Греков, Б. Рыбаков, О. Рапов, М. Свердлов) фиксируют процесс перехода от родовой к соседской общине накануне образования Древнерусского государства, то есть рубежом VIII―IX вв. Третья группа авторов (В. Мавродин, Я. Щапов, Л. Данилова, В. Горемыкина) говорит о многоукладности общественного строя восточных славян, где одновременно встречались родовая, соседско-родовая и соседская общины с большими (патриархальными) и малыми семьями.

Известный украинский археолог и историк, профессор Б.А. Тимощук в двух своих последних работах «Восточнославянская община VI―IX вв.» (1990) и «Восточные славяне: от общины к городам» (1995), опираясь на богатейший археологический материал, утверждал, что в недрах восточнославянского общества четко наблюдается последовательная смена трех типов общин — кровнородственной общины с большой патриархальной семьей (VI―VII вв.), соседской общины с большой патриархальной семьей (VIII―IX вв.) и территориальной общины с малой семьей (IX―XII вв.). Однако он так и не смог убедительно объяснить тот крайне интересный факт, что во всех славянских археологических культурах VI—XII вв. не найдено больших жилищ (патронимий), характерных для больших патриархальных семей, а существовали только малые жилища, размеры которых не превышали 20 кв. м.

Выдающийся русский историк профессор А.Г. Кузьмин и современные представители его «научной школы» — профессора С.В. Перевезенцев и Г.А. Артамонов, опираясь на детальный анализ разнообразных источников, пришли к убедительному выводу, что подавляющее большинство советских и российских историков, находясь в «плену» известных положений Ф. Энгельса о германской кровнородственной общине и ее трансформации в соседскую общину или «общину-марку», абсолютизировали этот процесс и распространили положение о подобной стадиальности общины на все древнейшие народы Европы. К моменту распада единого славянского этноса восточные славяне уже давно миновали стадию «дикости» и, в отличие от соседних германцев и степняков, жили в рамках соседской (территориальной) общины, основу которой составляла малая семья. Этот принципиально иной взгляд на славянскую общину подтверждается целым рядом достоверных исторических фактов, в частности:

• существованием в составе восточнославянского этноса как минимум двух антропологических типов;

• малым размером жилищ во всех известных и точно установленных славянских археологических культурах;

• длительным отсутствием родовых славянских генеалогий, характерных, например, для тех же германцев, продолжительное время живших в кровнородственной общине;

• многоженством славян в дохристианскую эпоху и т.д.

На базе таких близлежащих соседских общин, занимавших, как правило, компактную территорию в определенном бассейне рек и озер, и возникали восточнославянские племена, которые затем объединялись в союзы племен.

2) Что касается так называемой эпохи «военной демократии», о существовании которой впервые заявил известный американский этнограф и историк Л. Морган, то здесь тоже наблюдается большая разноголосица мнений. Хотя большинство современных авторов согласны с тем, что эпоха «военной демократии» — это горизонтально организованная политическая структура, в которой сосуществуют три равноправных органа управления: народное собрание или собрание воинов, совет старейшин и вождь. Эта первичная форма политогенеза, т.е. образования государства, вероятнее всего, возникла в процессе слияния нескольких родственных восточнославянских племен в более крупные племенные союзы-княжения.

Одни историки (С. Юшков, П. Третьяков, А. Кузьмин, М. Свердлов) утверждали, что эти племенные союзы уже представляли собой ранние государственные образования восточных славян, которые сложились раньше вокняжения каких-либо династий. Поэтому в этих племенных союзах, которые в византийских источниках именовались «славиниями», государственная власть еще не приобрела политического статуса и носила потестарный (бесклассовый) характер, который базировался на нормах обычного права и личном авторитете вождя.