Древняя Индия

— Нахуша силен, — ответила почка. — Его можно одолеть только хитростью. Явись к Нахуше и обещай полюбить его, как любила меня, если он явится к дому Брихаспати на колеснице, запряженной вместо коней святыми подвижниками, перенесенными на небо за праведность.

Вернувшись на небо, Шачи объявила Нахуше о согласии стать его женой и о свадебной процессии, какой еще не видывал мир. Влюбленный и честолюбивый Нахуша отпустил Шачи, наказав ей ждать его приезда.

Узнав об этом, Брихаспати разжег на алтаре жертвенный огонь и призвал Агни.

— О Агни, — обратился он к нему, — отыщи Индру.

Сложил Агни лепестки своих ладоней и исчез. Быстрый, как мысль, облетев весь мир, он явился через мгновение и доложил, что не нашел Индру на суше, а войти в воды с той поры, как он в них скрывался, не смеет.

И ответил ему Брихаспати:

— Не должно быть для тебя ничего, перед чем ты мог бы остановиться. Войди без страха в воды и отыщи Индру.

И прошел Агни сквозь все воды мира и отыскал Индру в стебле, после чего привел к Индре Брихаспати и всех богов. Стоя перед озером, они напомнили Индре о его великих деяниях, о победах над Вритрой и Валой, о победах над асурами.

От этих речей окреп дух Индры. Он вышел из стебля лотоса, приняв грозный облик повелителя молний, и сказал:

— Я согласен.

Обо всем этом знал мудрец Девашарман, чья жена Ручи превосходила красотой многих смертных женщин. Он не доверял ее прелести ни дверям, обитым медью, ни зарешеченным окнам, ни железным сетям с хитроумным устройством, могущим схватить соблазнителя при его приближении к супружескому ложу. Да и с самой Ручи он не стал беседовать, чтобы наставить ее в дхарме. Девашарман призвал своего любимого ученика Випулу и приказал ему находиться рядом с супругой и не сводить с нее глаз, а сам удалился, чтобы совершить жертвоприношение в соседней стране.

И до этого Випула выполнял поручения гуру, отправляясь, куда его посылали, и подвергаясь опасностям на дорогах. Но это поручение, не требовавшее с его стороны каких–либо усилий, показалось Випуле самым опасным. Ведь Индра горазд на хитрости, и если Випула не убережет честь учителя, тот его проклянет. И решил Випула силой йоги проникнуть в Ручи и стать стражем чести. Поэтому, сев напротив Ручи и не обращая внимания на ее телодвижения, полные неги, он устремил на нее взгляд и проник в ее прекрасное тело, которое стало ему послушно, как воск.

Когда же появился Индра, он увидел неподвижное тело ученика, приняв его за спящего, и красавицу, которая силилась подняться, чтобы приветствовать его, но не могла сдвинуться с места. Тогда Индра коснулся руки Ручи, но она была холодна как лед. После этого он с ней заговорил, но уста красавицы произнесли то, что было внушено Випулой: «Зачем ты ко мне явился в отсутствие моего супруга?»

Обладая силой проникновения, победитель Вритры разглядел в теле красавицы душу верного мудрецу ученика. Уста же Ручи продолжали вещать: «Уходи отсюда, если не хочешь быть проклят отшельником».

И удалился Индра ни с чем. По возвращении Девашарман узнал о посещении Индры и его неудаче. Но Випула скрыл от гуру, каким образом он сохранил его честь.

Царь Сомака и сын его Джанту

В старину народом панчалов правил мудрый Сомака, отпрыск Лунного рода. В его обильном золотом и коровами доме жило сто жен, добродетельных и преданных царю женщин. Но ни одна из них не могла дать ему наследника. Только в глубокой старости исполнилась мечта Сомаки, и у одной из его жен родился мальчик. Дано было ему имя Джанту.

Первенец, ставший гордостью отца, был окружен заботой и любовью не только отца и матери, но и всех царских жен, служанок и слуг. Когда Джанту укусил муравей, во дворце поднялся такой переполох, что царю пришлось покинуть заседание совета и отправиться в сопровождении перепуганных советников в женские покои. По пути он поделился с советниками своими печалями:

— Тяжка судьба родителя единственного сына, особенно если он стар, да и жены его немолоды. О, если бы каждая из них принесла мне по сыну!

Присутствовавший при этом домашний жрец сказал:

— Есть такое средство, о царь! Но оно потребует от тебя великой силы духа и твердости.

— Открой мне его, благочестивый, — попросил Сомака.

— Тогда слушай: ты можешь принести в жертву Джанту, своего первенца, и вскоре жены отплатят тебе сторицей, как земля отдает полновесным зерном. Едва лишь пламя охватит тело Джанту, как твои жены зачнут от дыма алтаря. Среди новорожденных будет и Джанту, который обретет второе рождение. Ты узнаешь его по золотой родинке на плече.

Желание обрести многочисленное потомство превозмогло колебания Сомаки: твердости было ему не занимать. И повинуясь царской воле, жрец развел жертвенный костер и приготовил все для такого обряда, какой был исполнен богами над первочеловеком Пуруши. Пока шли эти приготовления, царь отправился в женские покои, чтобы сообщить матери Джанту и остальным женам о принятом им решении. Женщины подняли вопль и загородили своими телами мальчика. Тем временем появился жрец и, растолкав женщин, увел Джанту к алтарю.