Древняя Русь. Быт и культура

Производство где-либо браслетов с награвированными гудцами еще не говорит о местной гусельной традиции. Вместе с тем естественно предполагать, что «походные» скоморохи выносили инструменты за границы их традиционного бытования. Ареал крыловидных гуслей XIX–XX вв. почти совпадает с территорией древних кривичей и словен (Тынурист И.В., 1977, с. 28), которые соседствовали с балтским и финно-угорским населением — носителем обычая игры на конструктивно таком же инструменте. Учитывая это обстоятельство, а также не зная как выглядели струнные инструменты указанных народов до XI в., следует предположить, что гусли с игровым окном, воплотившие в себе известные черты лирообразных инструментов и обладающие неповторимым в мировом инструментарии струнодержателем, сформировались в обстановке этнокультурных взаимовлияний среди финно-угорских, балтских и славянских племен, населявших прибалтийский регион. Несколько позже, согласно данным раскопок, постепенно исчезает в гуслях игровое окно, и в быту утверждается их известный по этнографическим собраниям облик.

Практика реконструкции музыкальных инструментов привела к осмыслению каждой их конструктивной детали. Это дало возможность связать отдельные, иногда незначительные их части, находимые в культурном слое, с определенным инструментом. Так, в 1958 г. на Неревском раскопе, в слое XIV в., была обнаружена тонкая дубовая дощечка — полочка со следами приклеивания к корпусу инструмента. Кроме этого, на ней сохранились следы от некогда приклеенной к ней планки-струнодержателя. По аналогии с гуслями с надписью «СЛОВИША» и с другими восстановленными образцами было установлено, что находка 1958 г. — обломок полочки шлемовидных гуслей (табл. 108, 8). В итоге выявлен общий контур таких гуслей с вогнутым основанием. Других свидетельств о гуслях этого типа пока нет.

Результаты проводимой нами реконструкторской работы подтолкнули фольклористов к поиску в сельском быту свидетельств игры на крыловидных гуслях, гудках, других инструментах. Экспедиции в Псковскую область, руководимые А.М. Мехнецовым, увенчались открытием очагов инструментальной музыкальной традиции (Материалы фольклорных экспедиций ЛОЛГК 1982–1984 гг.). Не забытые русским населением архаичные плясовые наигрыши на разных инструментах, в том числе на гуслях, конструктивно восходящих к восстановленному нами прототипу, позволяют осуществить намеченную программу полной реконструкции археологических инструментов. На них удается воспроизвести с соблюдением обоснованных способов игры некоторые типы древних народных наигрышей.

Псковские гусляры настраивают гусли в диатонической последовательности с квартовым интервалом к нижней, басовой струне. В разных районах известны два основных способа игры, когда пальцами правой руки так или иначе бряцают по всем или отдельным струнам, при этом положение левой руки разное. При одном способе пальцы становят сверху на струны, поочередно заглушая часть их, одновременно этими же пальцами цепляют струны, заставляя их звучать. При другом способе три пальца располагают между струн, глуша поочередно то верхние, то нижние, и лишь в редких случаях, помимо этого, цепляют струны. Второй по сути способ был известен в прошлом веке Трофиму Ананьеву (Фаминцын А.С., 1890, с. 71). Другой популярный в Древней Руси струнный инструмент — смык-гудок. Звук этого инструмента извлекался при помощи смычка. Среди археологических предметов прикладного искусства нет ни одного, который бы изображал гудок. Исполнитель на нем — «гудочник» впервые упомянут в 1588 г. в «приправочных книгах» г. Тулы (Финдейзен Н., 1928. т. 1, с. 152). Раньше (начиная с 1068 г.) в письменных источниках «смыки» фигурировали как инструменты, а «смычькъ» как исполнитель. «Гудение лучцом» упоминается в списке «Кормчей книги» второй половины XIII в. (Кормчая книга, 1912). На этом основании предполагались различия между смыком и гудком (Ямпольский И., 1951, с. 10–14). Найденные в Новгороде смычковые инструменты Л. Гинзбург хронологически причислил к типу смыков (Гинзбург Л., 1971, с. 41–42). Между тем в последнее время в ряде трудов за ними утвердилось название «гудки». Этому способствует то, что в памяти народа — былинах, песнях, пословицах — запечатлен именно гудок. Достойно внимания почти полное совпадение этого названия с болгарской «гъдулкой», гудулкой. Наконец, конструктивные и исполнительные данные восстановленных археологических инструментов (в древности, очевидно, называвшихся смыками) подтверждают их полное сходство как с гудулкой, так и с гудком, упоминаемым в документах XVIII–XIX вв.