Древняя Русь. Быт и культура

Плетенка развитых форм с включением зооморфных мотивов (грифон и кентавр-китоврас) применена в резьбе деревянной (дубовой) колонны, найденной при раскопках в Новгороде и датируемой серединой XI в. (табл. 110, 1–5) (Арциховский А.В., 1954, с. 65). Важно отметить, что в отличие от геометризированного плетения на плитах Софийского собора «ленточное» плетение на новгородской колонне не регулярно. Оно свободно, но равномерно заполняет фуст колонны, образуя ромбовидно-ячеистую решетку. При этом бороздка посередине «ленты» придает ей раздвоенный вид, что станет типичным для орнамента XII–XIII вв. А.В. Арциховский установил славянское происхождение этой плетенки. Новгородская колонна, конечно, не была одинокой. Находки различных деталей мебели, саней и т. п. (Колчин Б.А., 1971, рис. 13, табл. 19–20) с изумительной по сложности орнаментальной резьбой позволяют думать, что новгородская деревянная архитектура XI в. выглядела весьма декоративной. Это помогает понять суть перемен, произошедших в русском архитектурном орнаменте второй половины XI — начала XII в. Прежде всего, свободнее развивался орнамент на капителях. Капитель дворцового здания в Переяславле Южном (конец XI в.) уже не имеет византинизирующих крестов, ее декор составляют трех- и пятилистные пальметты и своеобразные «рыбообразные» шишки (кедровые?) по угловым ребрам (табл. 110, 5а) (Асеев Ю.С., Сикорский М.И., Юра Р.А., 1967, с. 204).

Особенно прославилась в истории древнерусской архитектуры так называемая черниговская капитель, найденная в 1860 г. (табл. 110, 23). Она имеет форму опрокинутого усеченного конуса и вся покрыта решетчатым переплетением (крест-накрест) сочных жгутов, которые нельзя назвать ни растительными стеблями, ни лентами или ремнями. Это именно жгуты, почти круглые в сечении, с продольной бороздкой с лицевой стороны. Плетение достаточно регулярно, даже симметрично, но о геометризме все же говорить трудно. М. Макаренко вслед за Д.В. Айналовым охарактеризовал капитель как романскую, найдя аналогии в западноевропейской пластике X–XI вв.

Судя по форме и размерам, описанная капитель венчала одну из фасадных полуколонок Успенской церкви Елецкого монастыря (конец XI в.). Впервые это мнение высказал И.В. Моргилевский (Моргилевский И.В., 1928, с. 199). Его предположение подтверждено Е.В. Воробьевой (Воробьева Е.В., 1976, с. 177). «Романский» характер ее аркатурного пояска отмечен почти всеми исследователями (Е.В. Воробьева усматривает в этой форме общеевропейский мотив). Налицо, таким образом, очень раннее появление плетенки в орнаменте монументальной архитектуры Руси, что не должно нас удивлять: подготовку её можно видеть и в резных панелях парапетов Софии Киевской. Следовательно, определяющее значение орнамента произведений прикладного искусства в развитии архитектурного декора должно быть поставлено под сомнение. Эволюция орнамента, по-видимому, в этих областях протекала параллельно и на рассматриваемом этапе была больше обязана орнаменту рукописных книг, что, впрочем, тоже нуждается в доказательстве.

Возникшие в Чернигове капители с плетенкой были тут же повторены мастерами Борисоглебского собора (между 1115 и 1123 гг.) (Холостенко И.В., 1967, с. 188). Четыре из его капителей (от фасадных полуколонн) найдены в поздних закладках (Остапенко М.А., 1950, с. 166; Холостенко Н.В., 1951).

На двух капителях (табл. 110, 30–31) ленточное плетение свободно развертывается вокруг парных зверей, частично оплетая и их, чем отличается от плетения новгородской колонны. На фрагменте третьей капители изображен «гривастый зверь» (табл. 110, 33). На четвертой капители (от портала с драконом и орлом) — хвост драконовидного существа, который образует сложные петли, но уже не в виде лент, а в виде очень пластичных жгутов, и частично охватывает зверя. Таким образом, в черниговских капителях нет единства манеры исполнения, но в широком смысле стиль их един. Он свидетельствует о начавшейся тератологии (табл. 110, 32). Предшественником орнамента черниговских капителей с зверями и плетенкой можно считать рисунок на турьем роге из Черной могилы (Чернигов, X в.). Геральдические звери связываются с великокняжеской эмблематикой, реставрирующей элементы язычества (Воробьева Е.В., 1976, с. 179).

Резьба черниговских капителей вплотную подводит к архитектурному декору Владимиро-Суздальской Руси. Однако прежде необходимо осветить состояние тематической архитектурной пластики интересующего нас периода.

В сущности, элементы тематической подсистемы содержатся в рассмотренном орнаментальном декоре. Это сращение подсистем было ведущим процессом. Но тематическая подсистема развивалась и самостоятельно.