Древняя Русь. Эпоха междоусобиц. От Ярославичей до Всеволода Большое Гнездо

Когда тело Андрея наконец обрело упокоение в Успенском соборе, улегшиеся было страсти разгорелись с новой силой. Вслед за владимирским мятежом в Ростово-Суздальской земле встала двухлетняя усобица – первая за всю ее историю. С династической стороны она была похожа на княжеские распри в Южной Руси: точно так же, как и там, младшие дяди, братья Андрея, Михаил и Всеволод Юрьевичи, спорили со своими старшими племянниками, Мстиславом и Ярополком Ростиславичами. Но были и важные отличия, прекрасно отмеченные В.О. Ключевским: «…по ходу своему эта северная усобица не во всем была похожа на южные: она осложнилась явлениями, каких незаметно в княжеских распрях на юге. В областях южной Руси местное неслужилое население обыкновенно довольно равнодушно относилось к княжеским распрям. Боролись, собственно, князья и их дружины, а не земли, не целые областные общества, боролись Мономаховичи с Ольговичами, а не Киевская или Волынская земля с Черниговской, хотя областные общества волей или неволей вовлекались в борьбу князей и дружин. Напротив, в Суздальской земле местное население приняло активное участие в ссоре своих князей». Другой особенностью ростово-суздальской усобицы, пишет далее Ключевский, было то, что к династической склоке князей примешивалось соперничество старших и «мизинных» городов (Ростова и Суздаля с Владимиром и Переяславлем), «которые действовали даже энергичнее самих князей»[612]. К этому, вероятно, нужно добавить, что и сам исход этой усобицы решался не столько в столкновениях князей и их дружин, сколько в противостоянии городов, между которыми развернулась ожесточенная борьба.

После гибели Андрея города Ростово-Суздальской земли, совсем в духе новгородской вольности, решили сами выбрать нового князя. «Уведавши же смерть княжю, – сообщает Лаврентьевская летопись, – ростовци, и суждальци, и переяславци, и вся дружина от мала и до велика [здесь в смысле: простые и знатные мужи] съехашася к Володимерю». (Обратим внимание, что столичный статус Владимира, приобретенный им в годы княжения Боголюбского, пока никем не оспаривается.) На вечевом собрании всей земли положено было звать на княжение внуков Юрия Долгорукого, Мстислава и Ярополка Ростиславичей, хотя фактическое старшинство по смерти Андрея перешло к Михаилу Юрьевичу. Большое влияние на вечевой приговор оказал рязанский князь Глеб Ростиславич[613], которому Юрьевы внуки доводились шурьями. Его послы, приехавшие во Владимир, уговорами, обещаниями и угрозами склонили вече к избранию Ростиславичей[614].

Владимиро-Суздальская земля (по А.Н. Насонову)

Все претенденты, – как Юрьевичи, так и Ростиславичи, – находились тогда в Чернигове, куда они прибежали после поражения союзной рати под Вышгородом. Когда им передали решение земского веча, Ростиславичи оказались в затруднительном положении. Они побоялись нарушить права дядей в их же присутствии и на общем княжьем совете возложили старшинство на Михаила Юрьевича, поцеловав на том крест из рук черниговского епископа. Князья договорились возвратиться в свою отчину всем вместе, а Михаил с Ярополком отправились наперед, дабы разузнать обстановку и образумить строптивое вече.

Между тем дела на севере приняли новый оборот. Ростовцы вдруг вспомнили о своем былом земском старшинстве и решили низвести Владимир на положение ростовского пригорода. Они воспользовались тем, что владимирская дружина, в количестве 1500 человек, прибыла в Переяславль, где собиралось ополчение Ростово-Суздальской земли с тем, чтобы не допустить приезда неугодных Юрьевичей. Здесь владимирцы оказались в меньшинстве и должны были подчиниться ростовцам, которые благодаря многочисленности своего городского полка верховодили над всем земским ополчением.

Когда Михаил и Ярополк пересекли границу Ростово-Суздальской волости и приехали в Москву, там их встретили ростовские послы. От имени земли Михаилу велено было оставаться в Москве, пока его не позовут; Ярополка же пригласили в стан земского ополчения. Ростиславич тайком от дяди поехал в Переяславль. Тем временем старший брат его Мстислав, видимо тоже по приглашению ростовцев, сел княжить в Ростове, вернув таким образом городу земское старшинство.

Видя, что племянники нарушили крестную клятву, Михаил направился во Владимир, где рассчитывал найти поддержку. Действительно, настроения владимирцев коренным образом поменялись. Возмущенные действиями ростовцев, они приняли Юрьевича и затворились в городе.