Древние Боги

– Что с тобой? – Девушка подошла ближе, и, заглядывая ему в глаза, запустила длинные, тонкие пальцы в его распущенные волосы. Раньше она так не делала, и от этого прикосновения снова замерла душа, вот-вот готовая выпрыгнуть из груди, и улететь в небеса.

Боясь вспугнуть это мгновение, Барс замер, и вдруг, вместо того, чтобы сказать что-то нежное, ласковое, сказал первое, что пришло в голову, и тут же понял, что совсем не это она хотела от него услышать:

– Я волнуюсь за Вальгера и Хортера.

Эрли глубоко, с сожалением вздохнула, и присела рядом, как вчера, обняв за руку, прислонившись к плечу:

– Я не чувствую опасности.

Рутгер улыбнулся, посмотрел туда, где воины, рассевшись полукругом на плащах из шкур, внимательно слушали Древних, и, наклонившись, тихо спросил:

– А что чувствуют они?

– Страх. – Просто ответила девушка, и воевода сразу ей поверил. Что ещё могут чувствовать безоружные люди перед сорока вооружёнными, бородатыми, покрытыми шрамами воинами? Древние ещё долго будут бояться их, считая варварами, дикарями, теми, кто не видит дальше собственного носа, и не знающими, какая мысль придёт в голову через мгновение. Что если они прямо сейчас выхватят свои мечи и изрубят их в мелкие куски?

– Мы ещё долго не сможем понять друг друга, хотя, и говорим на одном языке. Нас разделяет пропасть глубиной в тысячу лет. – Грустно сказал воевода.

– Они знают всё, что знали люди до Апокалипсиса, но совсем ничего не знают про наш Обитаемый Мир. Они многие века жили затворниками, и до сих пор выбираются из Улья только в случаи крайней нужды. Можно ли их винить за это? Нет. Ведь они были окружены врагами, и сама природа сейчас против них.

– У них есть оружие, с помощью какого они могут покорить все существующие народы, племена, и держать их в страхе, в повиновении. Почему они не сделали этого?

– А ты не думал о том, что это им просто не нужно? Разве сейчас мир не прекрасен в своём разнообразии?

– Ты так не думала, когда пряталась от челманов в шалаше. – Усмехнулся воевода, и по лёгкому смешку девушки понял, что она улыбается.

– Да. Многие ритуалы других народов, мягко говоря, нам не совсем понятны. Я почему-то уверена, что пройдёт немного времени, и все люди будут жить в мире. Невозможно без конца воевать, и заливать землю кровью. Кто же тогда останется, чтобы выращивать хлеб, и растить детей?