Древние империи Центральной Азии. Скифы и гунны в мировой истории

Фактически все, что мог делать китайский представитель, – это сдерживать северных гуннов, не давая им снова захватить Таримский бассейн. В нескольких битвах, произошедших между китайцами и гуннами, ни одной из сторон не удалось снискать большой славы. Так, в 134 г. Северному Гуши удалось нанести знаковое поражение гуннским силам, но уже на следующий год (135 г.) гунны вернулись, чтобы поквитаться, и, хотя войску Гуши помогал довольно большой китайский отряд, она потерпела серьезное поражение. То, что гунны не пошли дальше и позволили границе оставаться нетронутой в течение нескольких лет, произошло скорее из-за слабости и внутренних проблем гуннов, чем благодаря силе Китая.

Еще два десятилетия дела шли примерно так же, но после 150 г. Китай стал демонстрировать симптомы еще большего ослабления и неспособности контролировать местные государства, номинально находившиеся в его юрисдикции. В 151 г. северные гунны снова совершили набег на китайскую границу, и все, что смогли сделать китайцы, – это не позволить им захватить стратегически важный пункт Хами. На следующий год жители Хотана в Южной Кашгарии напали на китайского представителя, приехавшего в это царст во с визитом, и убили его за то, что он попытался слишком активно вмешаться в их внутренние дела. Через некоторое время жители Хотана извинились за этот инцидент перед императорским двором, но примечательно, что Китаю пришлось принять это достаточно невразумительное извинение, и он не смог добиться реального наказания виновных в смерти своего официального представителя.

В 153 г. возникли проблемы между китайскими чиновниками и царствующим монархом Северного Гуши. Благодаря близости этого царства к северным гуннам, вопрос был расценен как исключительно важный. Когда конфликт, в конце концов, перешел в открытые военные действия между китайцами и царем-вассалом, китайцы незамедлительно двинули войска на непокорную территорию. Вскоре после этого они объявили мятежного царя низложенным и назначили на его место другого правителя.

Однако не успели они это сделать, как свергнутый монарх сбежал к северным гуннам и попросил помочь ему вернуть свое царство. Гунны были только рады вмешаться в дело, и через некоторое время на границе Гуши появилась гуннская армия. Эта ситуация вселила ужас в сердца разумных китайских чиновников, которые испугались, что их ждет очередное восстановление гуннской империи.

Вместо того чтобы сражаться, они переключились на дипломатию. Им удалось установить тайные контакты с низложенным царем и пообещать ему возвращение на трон и прощение всех его прошлых преступлений, если он отречется от альянса с гуннами и снова поклянется в верности Поднебесной империи. По той или иной причине свергнутый монарх принял эти условия, и в скором времени ему без лишнего шума вернули его царство.

Из того, как повели себя китайские власти в данном случае, видно, что в 153 г. Северная гуннская империя еще представляла собой грозную политическую силу. В глазах современника тех событий она, безусловно, казалась империей, которая в той или иной форме просуществовала 350 лет и которой суждено было просуществовать еще неизвестно сколько. Кроме того, продолжающееся ослабление и упадок, очевидные во всех частях самого Китая, наверняка усиливали ощущение, что еще немного – и гунны снова смогут отнять у Китая большую часть его колониальных владений.

Однако все обернулось иначе, и вскоре стало ясно, что Северная гуннская империя исчерпала все свои возможности. Фактически помощь, оказанная северными гуннами свергнутому царю Гуши, является последним упоминанием о ее существовании в китайских анналах. Спустя десять лет после этого Северная гуннская империя исчезла, а ее обитатели оказались разбросаны по обширным равнинам Туркестана. Чтобы понять, как произошло это важное событие, нам нужно снова перенести свое внимание в Монголию и последить за тем, как развивались события в этом регионе с точки зрения политики.

Первая сила, достойная внимания, – это, конечно, южные гунны. В течение всего периода, когда китайцы постепенно восстанавливали контроль над Кашгарией, южные гунны оставались, как минимум номинально, вассалами Поднебесной империи. Однако, несмотря на это, китайские власти уже не могли добиться прежнего безоговорочного господства над племенными объединениями южных гуннов. Точнее говоря, шаньюи и другие члены монаршей семьи были по-прежнему лояльны Китаю, но многие вожди и другие представители гуннской аристократии проявляли недовольство китайским верховенством и открыто поднимали мятежи, хотя эти мятежи означали ведение войны против своих собственных законных правителей, которых они считали марионетками в руках китайской бюрократии.