Древние империи Центральной Азии. Скифы и гунны в мировой истории

Учитывая все эти факты, немного жаль, что царствование Ши Лэ оказалось таким коротким, но он был уже старым (родился в 274 г.), когда занял императорский трон, и всего через три года (333 г.) внезапно умер. Его наследником на троне стал один из сыновей, но новый правитель оказался не более чем марионеткой в руках племянника покойного императора по имени Ши Ху. Поначалу Ши Ху довольствовался должностью премьер-министра, но уже тогда было очевидно, что он намерен захватить всю власть в государстве.

Когда некоторые члены императорской семьи стали выказывать недовольство этой узурпацией, Ши Ху быстро казнил вдовствующую императрицу и нескольких сыновей Ши Лэ. На следующий год после этих событий (334 г.) Ши Ху решил окончательно и официально захватить власть. Марионеточный император был смещен (вскоре после этого его и его супругу тоже казнили), и амбициозный Ши Ху официально занял трон.

Ши Ху царствовал пятнадцать лет (с 334 по 349 г.), и этот период стал апогеем гуннского владычества в Китае, по крайней мере с точки зрения внешних атрибутов и великолепия. Несмотря на то что в молодости Ши Ху был известным командующим конницы своего дяди, взойдя на трон, он посвятил большую часть своего времени делам невоенным. Следуя по стопам своего дяди, он с большим удовольствием изображал покровителя искусства и литературы. А в той благосклонности, которую он демонстрировал в отношении буддизма и буддийских монахов, он даже превзошел Ши Лэ. Главного выразителя идей буддизма того периода Будду Дзиньгу (Чингу) осыпали подарками. Более того, он даже имел возможность оказывать существенное влияние на государственные дела.

В начале своего царствования Ши Ху выпустил прокламацию, в которой не только разрешал своим подданным делать пожертвования буддийским монастырям, но и самим становиться буддийскими монахами. Это был очень важный шаг. До этого момента практически все буддийские монахи в Китае были иностранцами, и, как следствие, буддизм оставался малочисленной инородной сектой. Теперь все изменилось. Прокламация вызвала огромное сопротивление со стороны ученых конфуцианцев, допущенных ко двору императора. Но Ши Ху остался тверд в своем решении, и вскоре буддийские храмы и монастыри начали появляться во всех частях страны, и их заполнили тысячи верующих и монахов коренного китайского происхождения.

Особенно много времени и энергии Ши Ху уходило на архитектурные проекты. У него по-прежнему было две столицы: одна в Лояне, другая в Йе (Е), но в основном его занимали императорские дворцы в Йе (Е), и на них же тратилось больше всего денег. Рассказывают, что большинство каменных построек в этих дворцах покрывали вырезанные из камня барельефы. Кровля была сделана из глазурованных специальным образом и покрытых лаком плиток. Дворцовые колонны украшали серебряные пластины, а с крыши свисали золотые колокольчики, издававшие звон на ветру. По всему дворцу располагались ширмы и занавеси, украшенные нефритом и жемчугом.

Не удовлетворившись созданием новых архитектурных шедевров, Ши Ху пожелал украсить свою столицу произведениями искусства минувших веков. С этой целью он привез в город Йе (Е) бронзовые колокола, отлитые строителем Великой стены Цинь Шихуанди, человеком, который пять веков назад нанес гуннам первое крупное поражение. Столь же странным и неуместным было то, что среди других крупных объектов, привезенных в гуннскую столицу, оказались гигантские бронзовые статуи, созданные при императоре У-ди из династии Хань (140—87 гг. до н. э.) – монархе, разрушившем первую империю гуннов.

Тем не менее благодаря усилиям Ши Ху город Йе (Е) приобрел бессмертную славу. И за исключением Рима, еще не разграбленного варварами, гуннская столица в то время могла считаться, пожалуй, самым великолепным городом мира. Однако следует отметить, что некоторые архитектурные проекты Ши Ху закончились полным провалом. Он потратил уйму денег на строительство подвесного каменного моста через реку к югу от столицы, но, несмотря на огромные расходы, этот величественный объект так и не удалось завершить.

Другое начинание привело к еще более впечатляющему фиаско. Один из императорских камергеров построил гигантский плот, предназначенный для использования во время парадов, которые так любил его императорское величество. На плоту имелся огромный деревянный помост высотой почти 100 футов (30 метров). По бокам располагались платформы, где могли сидеть или стоять не менее 500 придворных, а на самом верху располагался огромный костер, освещавший все вокруг на большое расстояние. Сооружение позволило бы устраивать великолепные зрелища, но, когда помост везли по улицам, кострище перевернулось, и наполнявшее его горящее масло убило множество людей. В результате этой трагедии Ши Ху приказал разрубить пополам камергера, отвечавшего за строительство злополучного сооружения.