Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым

Под славным великим Новым-городом,
По славному озеру по Ильменю
Плавает-поплавает сер селезень,
Как бы ярой гоголь поныривает,
⁵

А плавает-поплавает червлен карабльКак бы молода Василья Буславьевича,
А и молода Василья со ево дружиною хоробраю,
Тридцать удалых молодцов:
Костя Никитин корму держит,
¹⁰ Малинькой Потаня на носу стоит,
А Василе-ет по караблю похаживает,
^{л. 33} Таковы слова || поговаривает:
«Свет, моя дружина хоробрая,
Тридцать удалых добрых молодцов!
¹⁵ Ставьте карабль поперек Ильменя,
Приставайте молодцы ко Нову-городу!».
А и тычками к берегу притыкалися,
Сходни бросали на крутой бережок,
Походил тут Василей
²⁰ Ко своему он двору дворянскому,
И за ним идут дружинушка хоробрая,
Только караулы оставили.
Приходит Василей Буслаевич
Ко своему двору дворянскому,
²⁵ Ко своей сударыне-матушке,
Матерой вдове Амелфе Тимофеевне.
Как вьюн, около ее убивается,
Просит благословение великое:
«А свет ты, моя сударыня-матушка,
³⁰ Матера вдова Амелфа Тимофеевна!
Дай мне благословение великое —
Идти мне, Василью, в Ерусалим-град
Со своею дружиною хоробраю,
Мне-ка господу помолитися,
³⁵ Святой святыни приложитися,
Во Ердане-реке искупатися».
Что взговорит матера Амелфа Тимофеевна:
«Гой еси ты, мое чадо милая,
Молоды Василей Буслаевич!
⁴⁰ То коли ты пойдешь на добрыя дела,
Тебе дам благословение великое,
То коли ты, дитя, на розбой пойдешь,
И не дам благословение великова,
А и не носи Василья сыра земля!».
⁴⁵ Камень от огня разгорается,
А булат от жару растопляется,
Материна сер(д)це распущается,
И дает она много свинцу-пороху,
И дает Василью запасы хлебныя,
⁵⁰ И дает оружье долгомерное:
«Побереги ты, Василей, буйну голову свою!».
Скоро молодцы собираются
И с матерой вдовой прощаются.
Походили оне на червлен карабль,
⁵⁵ Подымали тонки парусы полотняныя,
Побежали по озеру Ильменю.
Бегут оне уж сутки другия,
А бегут уже неделю другую,
Встречу им гости-карабельщики:
⁶⁰ «Здравствуй, Василей Буслаевич!
Куда, молодец, поизволил погулять?».
Отвечает Василей Буслаевич:
^{л. 33} об. «Гой еси вы, гости-карабельщики!
А мое-та ведь гулянье неохотное:
⁶⁵ Смолода бита, много граблена,
Под старость надо душа спасти.
А скажите вы, молодцы, мне прямова путя́
Ко святому граду Иерусалиму».
Отвечают ему гости-карабельщики:
⁷⁰ «А и гой еси, Василий Буслаевич!
Прямым путем в Ерусалим-град
Бежать семь недель,
А окольной дорогой — полтора года:
На славном море Каспицкием,
⁷⁵ На том острову на Куминскием
Стоит застава крепкая,
Стоят атаманы казачия,
Не много не мало их — три тысячи;
Грабят бусы-галеры,
⁸⁰ Разбивают червлены карабли».
Говорит тут Василей Буслаевич:
«А не верую я, Васюнька, ни в сон ни в чох,
А и верую в свой червленой вяз.
А беги-ка-тя, ребята, вы прямым путем!».
⁸⁵ И завидел Василей гору высокую,
Приставал скоро ко круту берегу,
Походил-су Василей сын Буслаевич
На ту ли гору Сорочинскую,
А за ним летят дружина хоробрая.
⁹⁰ Будет Василей в полу́горе,
Тут лежит пуста голова,
Пуста голова — человечья кость.
Пнул Василей тое голову с дороги прочь,
Провещится пуста голова человеческая:
⁹⁵ «Гой еси ты, Василей Буславьевич!
Ты к чему меня, голову, побрасоваешь?
Я, молодец, не хуже тебя был,
Умею я, молодец, волятися
А на той горе Сорочинския.
¹⁰⁰ Где лежит пуста голова,
Пуста голова молодецкая,
И лежать будет голове Васильевои!».
Плюнул Василей, прочь пошел:
«Али, голова, в тебе враг говорит
¹⁰⁵ Или нечистой дух!».
Пошел на гору высокую,
На самой сопки тут камень стоит,
В вышину три сажени печатныя,
А и через ево толька топор подать,
¹¹⁰ В далину́ три аршина с четвертью.
^{л. 34} И в том-та подпись || подписана:
«А кто-де станет у каменя тешиться,
А и тешиться-забавлятися,
Вдоль скокать по каменю, —
¹¹⁵ Сломить будет буйну голову».
Василей тому не верует,
Приходил со дружиною хороброю,
Стали молодцы забавлятися,
Поперек тово каменю поскакивати,
¹²⁰ А вдоль-та ево не смеют скакать.
Пошли со горы Сорочинския,
Сходят оне на червлен карабль,
Подымали тонки парусы поло́тняны,
Побежали по морю Каспицкому,
¹²⁵ На ту на заставу карабельную,
Где-та стоят казаки-разбойники,
А стары атаманы казачия.
На пристани их стоят сто человек,
А и молоды Василей на пристань стань,
¹³⁰ Сходни бросали на крут бережок,
И скочил-та Буслай на крут бережок,
Червленым вязом попирается,
Тут караульщики, удалы добры молодцы,
Все на карауле испужалися,
¹³⁵ Много ево не дожидаются,
Побежали с пристани карабельныя
К тем атаманам казачиям.
Атаманы сидят не дивуются,
Сами говорят таково слово:
¹⁴⁰ «Стоим мы на острову тридцать лет,
Не видали страху великова,
Это-де идет Василей Буславьевич:
Знать-де полетка соколиная,
Видеть-де поступка молодецкая!».
¹⁴⁵ Пошахал-та Василей со дружиною,
Где стоят атаманы казачия.
Пришли оне, стали во единой круг,
Тут Василей им поклоняется,
Сам говорит таково слова:
¹⁵⁰ «Вздравствуйте, атаманы казачия!
А скажите вы мне прямова путя́
Ко святому граду Иерусалиму».
Говорят атаманы казачия:
«Гой еси, Василей Буслаевич!
¹⁵⁵ Милости тебе просим за единой стол хлеба кушати!».
Втапоры Василей не ослушался,
Садился с ними за единой стол.
^{л. 34} об. Наливали ему чару зелена вина в полтара || ведра,
Принимает Василей единой рукой
¹⁶⁰ И выпил чару единым духом,
И только атаманы тому дивуются,
А сами не могут и по полуведру пить.
И хлеба с солью откушали,
Собирается Василей Буслаевич
¹⁶⁵ На свой червлен карабль,
Дают ему атаманы казачия подарки свои:
Первую мису чиста серебра
И другую — красна золота,
Третью — скатнова земчуга.
¹⁷⁰ За то Василей благодарит и кланеется,
Просит у них до Ерусалима провожатова.
Тут атаманы Василью не отказовали,
Дали ему молодца провожатова,
И сами с ним прощалися.
¹⁷⁵ Собрался Василей на свой червлен корабль
Со своею дружиною хоробраю,
Подымали тонки парусы полотняныя,
Побежали по морю Каспицкому.
Будут оне во Ердан-реке,
¹⁸⁰ Бросали якори крепкия,
Сходни бросали на крут бережок.
Походил тут Василей Буслаевич
Со своею дружиною хороброю в Ерусалим-град,
Пришел во церкву соборную,
¹⁸⁵ Служил обедни за здравие матушки
И за себя, Василья Буславьевича,
И обедню с панафидою служил
По родимом своем батюшке
И по всему роду своему.
¹⁹⁰ На другой день служил обедни с молебнами
Про удалых добрых молодцов,
Что смолоду бито, много граблено.
И ко святой святыни приложился он,
И в Ердане-реке искупался,
¹⁹⁵ И расплатился Василей с попами и с дьяконами,
И которыя старцы при церкви живут, —
Дает золотой казны не считаючи,
И походит Василей ко дружине из Ерусалима
На свой червлен карабль.
²⁰⁰ Втапоры ево дружина хоробрая
Купалися во Ердане-реке,
Приходила к ним баба залесная,
Говорила таково слово:
«Почто вы купаетесь во Ердан-реке?
²⁰⁵ А некому купатися, опричь Василья Буславьевича,
Во Ердане-реке крестился
л. 35. Сам господь Иисус || Христос;
Потерять ево вам будет,
Большова атамана Василья Буславьевича».
²¹⁰ И оне говорят таково слово:
«Наш Василей тому не верует,
Ни в сон ни в чох».
И мало время по(и)зойдучи,
Пришел Василей ко дружине своей,
²¹⁵ Приказал выводить карабль из ус(т)ья Ердань-реки.
Поднели тонки парусы полотняны,
Побежали по морю Каспицкому,
Приставали у острова Куминскова,
Приходили тут атаманы казачия
²²⁰ И стоят все на пристани карабельныя.
А и выскочил Василей Буслаевич
Из своего червленаго ка́рабля,
Поклонились ему атаманы казачия:
«Здравствуй, Василей Буслаевич!
²²⁵ Здорово ли съездил в Еруса́лим-град?».
Много Василей не ба́ит с ними,
Подал письмо в руку им,
Что много трудов за их положил:
Служил обедни с молебнами за их, молодцов.
²³⁰ Втапоры атаманы казачия звали Василья обедати,
И он не пошел к ним,
Прощался со всеми теми атаманы казачими,
Подымали тонки парусы полотняныя,
Побежали по морю Каспицкому к Нову-городу.
²³⁵ А и едут неделю спо́ряду,
А и едут уже другую,
И завидел Василей гору высокую Сорочинскую,
Захотелось Василью на горе побывать.
Приставали к той Сорочинской горе,
²⁴⁰ Сходни бросали на ту гору,
Пошел Василей со дружиною,
И будет он в полгоры,
И на пути лежит пуста голова, человечья кость,
Пнул Василей тое голову с дороги прочь,
²⁴⁵ Провещится пуста голова:
«Гой еси ты, Василей Буслаевич!
К чему меня, голову, попиноваешь
И к чему побрасоваешь?
Я, молодец, не хуже тебя был,
²⁵⁰ Да умею валятися на той горе Сорочинские.
Где лежит пуста голова,
Лежать будет и Васильевой голове!».
Плюнул Василей, прочь пошел.
Взашел на гору высокую,
²⁵⁵ На ту гору Сорочинскую,
Где стоит высокой камень,
В вышину три сажени печатныя,
А через ево только топором подать,
В долину — три аршина с четвертью.
²⁶⁰ И в том-та подпись подписана:
«А кто-де у камня станет тешиться,
А и тешиться-забавлятися,
Вдоль скакать по каменю, —
^{л. 35} об. Сломить будет || буйну голову».
²⁶⁵ Василей тому не верует,
Стал со дружиною тешиться и забавлятися,
Поперек каменю поскаковати,
Захотелось Василью вдоль скакать,
Разбежался, скочил вдоль по каменю —
²⁷⁰ И не доскочил только четверти
И тут убился под каменем.
Где лежит пуста голова,
Там Василья схоронили.
Побежали дружина с той Сорочинской горы
²⁷⁵ На свой червлен карабль,
Подымали тонки парусы полотняныя,
Побежали ко Нову-городу.
И будут у Нова-города,
Бросали с носу якорь и с кормы другой,
²⁸⁰ Чтобы крепко стоял и не шатался он,
Пошли к матерой вдове, к Амелфе Тимофеевне,
Пришли и поклонилися все,
Письмо в руки подали.
Прочитала письмо матера вдова, сама заплакала,
²⁸⁵ Говорила таковы слова:
«Гой вы еси, удалы добры молодцы!
У меня ныне вам делать нечево,
Подите в подвалы глубокия,
Берите золотой казны не считаючи».
²⁹⁰ Повела их девушка-чернавушка
К тем подвалам глубокиям,
Брали оне казны по малу числу,
Пришли оне к матерой вдове,
Взговорили таковы слова:
²⁹⁵ «Спасиба, матушка Амелфа Тимофеевна,
Что поила-кормила,
Обувала и одевала добрых молодцов!».
Втапоры матера вдова Амелфа Тимофеевна
Приказала наливать по чаре зелена вина,
³⁰⁰ Подносит девушка-чернавушка
Тем удалым добрым молодцам,
А и выпили оне, сами поклонилися,
И пошли добры молодцы, кому куды захотелося.