Древний Египет. Храмы, гробницы, иероглифы

Затруднение в том, что у египтян не принято было записывать даты рождений и смертей членов своей семьи. Иногда возникает чувство, что цари отмечали своих сыновей и дочерей, только когда случайно вспоминали о них; на вновь найденных рельефах и надписях все время «выскакивают» новые дети. Порой царь демонстрирует нам свою коллекцию сыновей и дочерей, иногда называя их по именам, иногда нет. Но никогда или почти никогда нам не дается той информации, которую мы хотели бы иметь: возраст, имена, родители. Ввиду этих провалов в нашем знании почти невозможно построить теорию, которая бы не разваливалась. Обычно делается прыжок от допущения A к допущению D, пустые B и C заполняются беглыми замечаниями об отсутствии противоречащих свидетельств.

Чтобы еще больше запутать проблему, добавим, что египетские высказывания о родстве очень туманны. Давно признано, что слова «брат» и «сестра» необязательно предполагают кровные узы. Это ласковые обращения, эквивалентные словам «милая», «дорогой», порой даже «муж» и «жена». Но понадобилось несколько лет, чтобы египтологи пришли к неприятному заключению, что слова «отец» и «сын» равно обманчивы – слово «отец» может применяться царем к деду и даже к более отдаленному предку; слово «сын», кажется, применялось и к внукам. Мы еще держимся за то, что «мать» и «дочь» означают то, что должны означать, но никогда нельзя быть уверенным, что вновь открытые надписи не вышибут смысл из этих слов тоже.

Помня об этих бодрящих фактах, займемся конкретным случаем – семейным положением Тутмоса IV. Оно ставит некоторые интересные проблемы – не для Тутмоса, насколько нам известно, но для археологов. Первое – мы подозреваем, что мать Тутмоса не была царской крови. Подозрение подтверждается негативным свидетельством: эту даму никогда не называют дочерью царя. Таким образом, пока мы не найдем текст, конкретно называющий ее родителей, мы можем установить ее социальный статус только как вероятный. Следующим шагом, если следовать теории легитимности через «наследницу», может быть поиск среди жен Тутмоса IV принцессы царской крови. Если она существовала, то должна была быть его единокровной сестрой – дочерью отца Тутмоса Аменхотепа II от царственной супруги, которая не была матерью Тутмоса IV, поскольку эта последняя (как мы думаем) была не царской крови.

Одной из жен Тутмоса была принцесса Митанни, которая не могла быть египетской наследницей. Другая жена была женщина со странным непереводимым именем, которое, ввиду своей уникальности, возможно, вовсе не имя. Третья супруга Тутмоса IV – дама по имени Мутемвия, которая была матерью его наследника. Мы допускаем, что она была не царского рода, поскольку она, как и мать Тутмоса, не имела титула дочери царя.

Здесь двусмысленность задачи, кажется, достигает предела, но далее дело становится еще запутанней. Ибо возможно, что речь вовсе не идет о трех царицах; с помощью умственной гибкости, которой наделены все истинные историки, мы можем свести троих к одной. Например, митаннийская принцесса могла взять египетское имя Мутемвия. Женщина с непроизносимым именем может быть замаскированной митаннийской принцессой и (или) Мутемвией. Титулы этих дам (сколько бы их ни было) еще больше запутывают дело. Азиатских принцесс не называли царскими дочерьми. Мутемвию не называли царской дочерью. Таинственно поименованную царицу называют царской дочерью, что делает ее идентификацию с одной или обеими другими царицами довольно сомнительной. Да и все это вообще крайне сомнительно, и я не вижу отсюда выхода. Единственное, на что можно разумно указать, – это на то, что не существует доказательств, касающихся вопроса о принцессе-наследнице, ни за, ни против; неясно даже, кто был кто. Можно, конечно, заявить, что у Тутмоса IV была еще одна царица, неизвестная нам, которая и была принцессой-наследницей, но логически это очень слабо. Когда вам позволено придумывать необходимые доказательства, вы можете доказать все что угодно.

Короче, вся эта теория царственных наследниц мне очень не нравится. Я не утверждаю, что она неверна (хотя втайне считаю именно так), но утверждаю, что в настоящий момент имеющейся информации недостаточно, чтобы построить теорию

Забудем теперь о женах Тутмоса IV и перейдем к его сыну и наследнику Аменхотепу III. Интервал от царствования этого третьего Аменхотепа до конца правления XVIII династии составляет отдельный междинастический период. Археологи называют его «веком Амарны». Формально он начинается с царствования сына Аменхотепа III, Аменхотепа IV, более известного под именем Эхнатон, но тенденции, достигшие вершины в инновациях этого периода, появились при Аменхотепе III, и поэтому я хотела бы подробнее рассмотреть его правление.