Древний Египет. Подъем и упадок

Создание при Яхмосе этой новой должности, как части широкой реорганизации религиозной сферы, было мастерским ходом. Одним махом он достиг сразу двух целей: закрепил за династией контроль над важнейшей политико-экономической структурой (храм Амона владел огромным богатством и обширными земельными владениями) и установил тесную теологическую связь между культом Амона и царской семьей. В подтверждение своих намерений Яхмос воздвиг еще одну монументальную стелу в Ипет-Сут, запечатлевшую права собственности и власть, которыми Яхмос-Нефертари была наделена в качестве супруги бога. Она не подвела: до конца своих дней она ставила этот титул первым в перечислении.

Позолоченные монументы

Когда царь Яхмос умер несколько лет спустя, в 1514 году, не дожив до сорока лет, Египет был полностью преображен. Вместо мелкого царства — держава, сбросившая иго чужеземной оккупации, новая восходящая сила на Ближнем Востоке, вновь овладевшая нубийскими золотыми рудниками. Монархия подавила внутренние раздоры и триумфально утвердилась на вершине египетского общества, заняв главенствующее место на политической сцене и создав блестящий симбиоз с основным национальным культом. Был заложен фундамент будущей славы и могущества Нового царства.

Оставалось только возвести на этом фундаменте здание — конкретное архитектурное воплощение величия и тайны царственности, такое, чтобы сохранилось навеки. Эту задачу взял на себя сын и наследник Яхмоса, Аменхотеп I (1514–1493).

Точнее, поначалу этим занялась царица-мать, поскольку из-за преждевременной смерти Яхмоса Египет снова остался с малолетним монархом. На этот раз в стране царил мир, и двор мог вплотную приступить к осуществлению программы строительства, какой Египет не видал уже несколько столетий. Яхмос под конец своего правления успел распорядиться о возобновлении работ в известняковых каменоломнях Айну (ныне Тура) и хвалился, что каменные блоки увозят из каменоломни «волы из земель Финикии»[130]. При юном Аменхотепе I работы возобновились во всех больших каменоломнях: в Босре и Хатнубе добывали алебастр, в Джебель эль-Силсиле — песчаник; в горах Синая снова начали добывать бирюзу — впервые со времен Аменемхета III, 250 лет спустя. По всему Египту, вдоль и поперек, снова слышались отзвуки работы каменотесов, каменщиков и строителей. Казалось, будто вернулся век пирамид. Однако теперь этими трудами создавались не гробницы для умерших, а храмы для живых.

Во второй раз в египетской истории средоточием строительной активности царей стали Фивы. За столетия, прошедшие с тех пор, как город возвысился впервые, он вышел за черту стен эпохи Среднего царства, но большинство горожан жило в условиях скученности и убожества. Единого плана и правил застройки не существовало, кварталы росли как попало, искажая регулярную структуру более раннего периода. Поскольку производство продуктов питания было для города приоритетным, земля под застройку была очень дорога и дома теснились в беспорядочной сети переулков. Просторные комнаты, вода и тень были самыми желанными удобствами в Древнем Египте — но обрести их в городе было крайне трудно. Семьи более зажиточные наращивали этажи, чтобы получить дополнительную площадь и обезопаситься от наводнений во время разлива Нила, а также подальше отодвинуться от куч мусора и уличной вони.

Лишь самые богатые фиванцы могли себе позволить усадьбу за городом, на краю пустыни, где было достаточно места, чтобы выстроить роскошную виллу, окруженную садом. Живущим в городе приходилось довольствоваться ветерком, изредка проникающим сквозь оконные решетки высоко под потолком, да красить стены домов в красно-коричневый цвет, приглушающий солнечное сияние. Короче говоря, Фивы времен Нового царства были полны народа и шума. А для тех, кто жил поблизости от храма Амона, вообще не было спасения от шума.

При XVIII династии великий храм в Ипет-Суте («самое избранное из мест») был главным объектом царских щедрот. Он был основан фиванской XI династией в темные времена гражданской войны, его чтили и при XII династии. Теперь, когда на троне Египта утвердилась еще одна фиванская династия, Ипет-Сут, естественно, вновь оказался в центре внимания правителей. Хотя сохранившиеся от Среднего царства здания были сравнительно невелики, чистота их архитектурного стиля и качество резных рельефов явно оказали глубокое воздействие на зодчих Аменхотепа. Вдохновленные, в частности, прекрасными монументами Сенусерта I, они решили скопировать их для грандиозного проекта нового царя.