Древний город Афины и его памятники

Нравы трапезитов характеризует письмо Алкифрона, составленное от имени афинского рыбака: «Был год, изобильный рыбой, и рыбы было очень много. Я же погубил сеть и был в затруднении, что нужно сделать. Тогда Сисифий, с которым я посоветовался, дал мне совет пойти к ростовщику Хремиту и заложить ему мой кораблик за 4 золотых, на которые затем и приобрести себе сеть. Все это было вскоре по его совету и сделано. Хремит-погубитель, хмурящий мрачно брови, исподлобья и с недоброжелательством глядевший на всех, может быть из-за любви к моей ладье, перестал быть суровым и хмурым, подняв глаза и улыбаясь мне, он сказал, что по мере возможности поможет мне во всем. Сразу было ясно, что так мгновенно отбросив мрачность, он задумал нечто нехорошее и лишь притворялся человеколюбцем. Когда же настал срок вернуть деньги, он потребовал процентов за то, что они своевременно не выплачены; вот тогда-то я и узнал как следует этого Хремита из Флии, сидящего у Диометидовых ворот с большой суковатой палкой и думающего только о том, как бы причинить каждому какое-нибудь зло: ведь он был готов забрать у меня мою лодку. Увидев, в какую беду я попал, я побежал домой, и золотую цепочку, которую когда-то, будучи состоятельным, я купил жене как ожерелье, я сорвал с ее шеи, чтобы продать трапезиту Пасиону. Собрав деньги, я отдал Хремиту проценты, поклявшись моей погибелью, если я когда-нибудь приду к кому-либо из городских ростовщиков, даже если бы я умирал от голода. Лучше умереть достойно, чем жить во власти грубого и жадного старика» (Алкифрон, Письма, I, 13).

К Дигме стекались толпы жадных до новостей афинян и метеков с их вечными вопросами к каждому вновь прибывшему купцу: «Ти нео́терон?» («Что нового?») И действительно, судя по свидетельствам древних, сюда сходились и граждане и иностранцы, рассказывая друг другу международные новости, зачастую самые невероятные. Здесь узнавали все: и цены на продукты на всех основных рынках Черного и Средиземного морей, особенно цены на хлеб, и о кораблекрушениях и неудачах знакомых купцов и корабельщиков, о ссорах, а также о чудесах, знамениях, о странах, в которых еще никто не бывал, но где жили люди, непохожие на людей, и существовали обычаи, которым трудно было даже поверить. (98/99)

Гортанные звуки восточных языков, неправильная греческая речь, костюмы всех народов и стран, движение яркой и пестрой толпы, шум и крики которой заглушали удары топоров и скрежет пил на верфях.

Торговый район Пирея был прекрасно оборудован и для зимовки торговых кораблей. Особое место было отведено для погрузки и выгрузки товаров. Для якорных стоянок более мелких кораблей предназначалось множество небольших молов. Границы стоянок обозначались на берегу особыми камнями с надписью «портмейя» («торговые корабли»). Для хранения привезенных товаров существовали специальные склады.

Кроме Дигмы и Большого портика, было еще три здания для торговли, местоположение которых пока не установлено. Одно из них — Полетерий («место продажи»), упоминаемое у Демосфена (XLIV, 4), имело особые ряды; одни — для афинян, другие — для иноземцев. Сделки заключались беспрерывно, и глашатаи с утра до вечера во всеуслышание объявляли о них на площадях ή улицах Пирея, так как без таких объявлений сделка приобретала личный характер и суд не рассматривал случаи их нарушений.

Где-то на южной границе эмпория находилась древняя таможня для сбора пошлин с прибывающих и отбывающих кораблей. Судя по комедии Плавта, выгрузка с корабля товаров начиналась после уплаты пошлины (ср. также Демосфен, XXXV, 28). Доходы от морских торговых пошлин составляли важную часть государственного бюджета. В эмпории было здание для должностных лиц, для 10 ежегодно переизбираемых «наблюдателей за эмпорием» (эпимелеты эмпория). В их обязанности входил надзор за сбором пошлин, за соблюдением торговых законов и особенно за торговлей зерном, так как 2/3 всего привозимого купцами зерна должно было продаваться непосредственно государству. Несоблюдение этого закона строго каралось, и эпимелетам было предоставлено право возбуждать перед афинским судом дела о нарушении законов рынка. Может быть, в распоряжении этой коллегии находились и лименофилаки (контролеры гавани). Им же были подчинены и эллименисты — сборщики пошлин.