Древний Кавказ. От доисторических поселений Анатолии до христианских царств раннего Средневековья

«Киропедия» Ксенофонта – история в романтическом духе, написанная слишком поздно, чтобы отнестись к ней без осторожности, хотя она, безусловно, содержит основные исторические факты, касающиеся ранних периодов армянской истории. Она дает нам ценную информацию о развитии Армении при мидянах и Кире Великом, на основании которой можно составить фрагментарную последовательность событий. Более плодородные равнины были заняты армянами, и древнее урартское население (алароды) было вынуждено уйти в горы. Началась длительная партизанская война – горцы грабили армянские земли. Затем, согласно Ксенофонту, мидийский царь покорил царя Армении. Это мог быть не Киаксар (633–584 гг. до н. э.), а его сын Астиаг (584–555 гг. до н. э.). Кир Великий, опять же согласно Ксенофонту, с ахеменидской беспристрастностью навязал мир армянскому царю, обязав его платить дань и сосуществовать с алародами. Те, в свою очередь, – их название произошло от того же корня («Аррт»), что и Арарат-Урарту, – должны были платить ренту армянам за использование хороших плодородных земель и принимать их стада на своих горных пастбищах, не досаждая им и не требуя больше согласованной суммы. За миром, который таким образом установил Кир, последовало неудачное восстание, в котором участвовала Армения после смерти Камбиса и Смердиса (521–519 гг. до н. э.). Об этом свидетельствует другой источник – Бехистунская надпись Дария I, вырезанная на скале, ставшей неприступной после того, как по завершении надписи убрали ступени. Здесь впервые рассматриваемую землю назвали Арминией, а людей «арминами». Дарий I не мог не доверять всем этим людям, поскольку отправил армянина по имени Дадаршиш против мятежников, хотя вскоре заменил его персом Ваумисой, который и разгромил их, одержав две серьезные победы[427]. Вокруг озера Ван и на других территориях Армении нет крупных городищ, которые могли бы датироваться VI в. до н. э. Однако нельзя отрицать возможность того, что некоторые удаленные крепости, отнесенные к урартскому периоду и считающиеся убежищами от ассирийцев или киммерийцев, в действительности были оплотами алародов против армянских рейдов в горы. Таким могло стать сооружение, сегодня называемое Кефиркалеси, расположенное на горе Суфан, где даже в августе лежит снег. Крепости, которые, по утверждению Ксенофонта, построил Кир Великий, пока не найдены[428].

Реорганизация империи Ахеменидов Дарием I привела к созданию Армении в качестве 13-й сатрапии и включению матиенов, саспиров и алародов в 18-ю. Земля матиенов – это бассейн Урмии, сегодня Иранский Азербайджан. По свидетельству Геродота, в его время или чуть раньше алароды либо покинули, либо были вытеснены с территории в армянских владениях, которую они долго занимали. Алароды стали искать более плодородные земли в низовьях Аракса. Хотя эта долина позже стала армянской, вероятно, она была последней областью, занятой пришельцами. Несмотря на разрушения, вызванные набегами скифов, жизнь в долине Аракса продолжалась. Страбон писал, что скифы заняли самый богатый регион Армении, который сохранил память о скифах в названии – Сакасена[429].

Одна загадка продолжает тревожить ученых, изучающих раннюю историю курдов. Если их следует идентифицировать с воинственными кардухами, горцами, с которыми столкнулись «десять тысяч» Ксенофонта во время отступления к Черному морю, то становится ясно, что к концу V в. они уже владели большей частью региона, где проживают и сегодня. Лучшие земли находились в руках армян до начала нового времени и катастроф, тогда случившихся. Поэтому кардухи могли занимать бедные земли, которые служили убежищем для алародов, по крайней мере до правления Кира. Армения никогда не была домом исключительно для армян[430].

Археологические свидетельства из бассейна Урмии слишком обрывочны, чтобы добавить недостающие «кости» и «мясо» к хрупкому историческому скелету смутных лет между падением Урарту и правлением Кира. Да и ахеменидский период в этом периферийном и в культурном, и в политическом отношении регионе не намного яснее. Здесь опять приходится опираться на свидетельства керамики. Вершина Яник-Тепе, что возле Тебриза, была, словно оспинами, покрыта ямами. Такие ямы – не редкость в городищах Западного Ирана, и они изрядно затрудняют задачу трактовки планов слоев, через которые они прорыты. Часто, как в Яник-Тепе, они доходят до периода заброшенности поселения, который в данном случае длился около тысячи лет. Ямы в Яник-Тепе, какой бы ни была цель их создания, дали большое количество характерной керамики, сделанной с использованием гончарного круга и небрежными красными украшениями, нанесенными на нелощеную поверхность. Сравнение с изделиями Хасанлу IIIА предполагает дату около 600 г. до н. э., отсюда и искушение приписать эту керамику мидянам. Однако их длительное проживание в регионе означает, что они могли использовать самые разные изделия[431].