Древний Кавказ. От доисторических поселений Анатолии до христианских царств раннего Средневековья

Найденные археологами древние бронзовые статуэтки в фантастических головных уборах и костюмах скоморохов дают основание полагать, что ранние языческие празднества сопровождались представлениями мимов и актеров. Это объясняет непримиримую вражду, которую проявляла ранняя армянская церковь к любым театральным выступлениям.

В языческом прошлом Армении лежат корни распространенных в этой стране суеверий и типичной для нее демонологии, а также культов, связанных с ведовством. Дэвы, или демонические духи из Авесты, вызывали страх и в Армении, и в Грузии. Дэвы – армянская форма, дэви – грузинская. Люди верили, что эти дэвы обитали в руинах и скалах, появлялись в облике змей и других чудовищ, некоторые в телесной форме, другие – бестелесной. Еще были дружи: подобно своим двойникам из Авесты, они духи лживые, предательские и вредные; считается, что они принадлежат к женскому полу. У ятов, или чародеев, из Авесты также имеются армянские двойники, которые способны даже убить человека. Верили также в демониц-губительниц, известных как парик – мужей называли каджи. Последние фигурируют в средневековой грузинской литературе, в том числе в знаменитом романтическом эпосе Шота Руставели «Витязь в тигровой шкуре».

Среди древних языческих суеверий стоит упомянуть боязнь дурного глаза. Так, например, Мовсес Хоренаци отмечал, что царь Ерванд (Оронт) обладал могущественным дурным глазом и мог дробить камни, всего лишь устремив на них свой пронзительный взор. Считалось, что люди, на которых упал дурной глаз, заболевали и умирали без видимой причины и уберечься от этого было невозможно. Данное суеверие дожило до наших дней. Говорят, что в Древней Армении люди испытывали такое же отвращение к стрижке ногтей и волос, как иранцы, взявшие эту нелюбовь из поучений Авесты. Разумеется, почитание огня в качестве священной субстанции берет свое начало в иранских религиозных верованиях, так же как и запрет на загрязнение воды, особенно бегущей, что для Востока считалось весьма важной санитарной мерой.

Древняя армянская литература и мифология содержат неоднократные упоминания о вишапах, телесных существах, якобы являвшихся прислужниками громадных каменных драконов и рыбоподобных чудищ, которых воздвигали в урартские и более ранние времена поблизости от древних оросительных систем. Эти вишапы, по представлению людей, появлялись в образе змей, мужчин и женщин, а с помощью быков могли даже взмывать в небеса. Они любили воровать зерно с токов, принимая облик мулов или верблюдов, или же увозили зерно на собственных настоящих мулах и верблюдах. В таких случаях, как писал армянский автор V в. Езник, армяне кричали: «Кал, кал!» («Стой, стой!») Эти вишапы могли сосать молоко прямо из вымени коров, некоторые из них любили охотиться верхом и жили в роскошных поместьях. Люди верили, что вишапы держали в плену князей, царевичей и героев. Среди таких пленников бывали Александр Великий и царь Армении Артавазд. Иногда вишапы являлись в виде великанов и принуждали людей покоряться им. Они могли проникать в человеческие существа, дыхание же их было ядовито. У подножия Масиса, то есть горы Арарат, имелось якобы целое их поселение, и Ваган с ними боролся; позже вишапы похитили у Артавазда дитя, оставив взамен детеныша-дэва.

Сродни вишапам были нханги. Термин заимствован из персидского, где ниханг означает «аллигатор», или «крокодил». Считалось, что они жили преимущественно в реках, вроде Аратсани, или Мурат-Су, и, принимая образ русалок, соблазняли свои жертвы, а затем, удовлетворив похоть, высасывали у тех всю кровь и бросали замертво. Еще они могли воплощаться в тюленей и тогда хватали за ноги пловцов и утаскивали на дно. На суше боялись оборотней.

Более добродушным нравом характеризовались шахапеты, защитники дома и хранители очага. О них упоминал историк Агафангел как о «гениях – хранителях могил». Они являлись в образе людей или змеев и, кроме прочего, охраняли виноградные лозы и оливковые деревья.

Погребальные обычаи армян-язычников, судя по всему, были похожи на древневавилонские. Друзья и родственники усопшего проводили обряд оплакивания. На похороны людей богатых нанимали профессиональных плакальщиц, возглавлявшихся «матерью плачей». Под погребальные песнопения, в которых излагалась история жизни и смерти покойника, ближайшие родственники рвали на себе одежды, вырывали у себя волосы и громко вопили. Они наносили себе резаные раны на руках и лице. Во время похорон играла музыка, для чего использовались рога, скрипки и арфы. Мужчины и женщины исполняли танец, становясь лицом друг к другу и хлопая в ладоши. Один древнеармянский христианский писатель изо всех сил пытался воспрепятствовать «плачу над мертвыми, обрезанию волос и прочим мерзким вещам». Если усопшим был царь или иное значительное лицо, на его могиле слуги и рабы совершали самоубийства.