Древний Ливан

Правда, божеством источников Адонис не был. Их покровительницей считалась Баалат Библа. Ей были посвящены храмы и в Афке и в Иаммунэ. Соответственно этому рядом с главным святилищем богини в самом городе находились уже упомянутый источник и маленькое священное озеро. Согласно культу, как и мифическому сюжету, Адониса и Астарту связывали лишь свободные отношения возлюбленных. Адонис — не Баал. Он ничем не владеет. Он лишь вечное возрождение и увядание в природе. По-видимому, первоначально Адонис был собственно божеством деревьев. Это соответствует его взаимоотношениям с богиней г. Библа, владычицей кедровых лесов. Функции бога деревьев свойственны также и египетскому Осирису, культ которого издревле был связан с Библом. Лукиан и позднейшие авторы решительно отождествляют Адониса с Осирисом. В частности, можно найти различные элементы в почитании Адониса, восходящие к египетскому культу Осириса, а Баалат Библа отождествляется с египетской богиней Хатхор. На стеле Иехавмилька она показана в известном из Египта традиционном образе Хатхор. И расположением рядом со священным озером храм Баалат, по-видимому, также следовал египетскому образцу. О конкретных связях между культом Адониса в Александрии и Библе сообщает также один из отцов христианства — Кирилл Александрийский (ум. в 444 г. н. э.). Женщины Александрии ежегодно посылали в Библ письмо с сообщением о том, что исчезнувший Адонис нашелся, после чего траурные обряды в Библе прекращались.

В изображении поэта Феокрита, который в 270 г. до н. э. временно жил при дворе Птолемея II в Египте, александрийские празднества Адониса состояли из театрализованного представления мифа об Адонисе, в котором участвовали актеры и певцы. К подножию осененного листвою престола, на котором можно было видеть возлюбленную пару богов, несли богатые дары: цветы, фрукты, пряности и хлебы, выпеченные в виде различных фигурок животных. На следующий день Адониса под траурное пение символически предавали морю, которое являло собой как бы преддверие подземного царства.

Милостив будь к нам, Адонис, в грядущем году благосклонен.

Дорог приход твой нам был, будет дорог, когда ты вернешься^{40}.

Погружение Адониса в морскую пучину в Александрии, напоминающее миф об Осирисе, происходило и в библском культе Адониса. Река Адонис несла кровь убитого бога в море, а «Адонисовы садики» — глиняные чаши с посаженными в них цветами, выросшими, как считалось, на крови Адониса, бросали в море.

В других городах Ливана с культом богов обстояло примерно так же, как в Сидоне, Тире и Библе. Но нужно сказать и еще об одной фигуре, достойной упоминания, — о Баале-Хаммоне, с которым был связан ужасный обычай приносить в жертву детей[61]. У нас нет сведений о его почитании в финикийской метрополии, но в африканских и сицилийских колониях он являлся верховным божеством мужского пола. Там было обнаружено несколько жертвенных мест, называвшихся «Топет», рядом с которыми находились большие детские кладбища, так что в реальности этого культового обряда сомневаться не приходится. И если нет вещественных доказательств поклонения Баалу-Хаммону в самой Финикии, все же родиной его была сирийско-финикийская область. Самое древнее упоминание о нем находят в финикийской надписи из Самаля (ныне Зенджирли) от 825 г. до н. э. Принесение в жертву детей в случаях крайней необходимости засвидетельствовано в соседних с Финикией Моаве, Израиле и Араме, так что с подобным видом жертвоприношения финикийцы были знакомы и, пожалуй, могли к ним прибегать и сами. В пользу такого предположения говорит одно замечание из перевода Филона Библского финикийской истории Санхуниатона, по которому бог Кронос (= Эл) в случае особой необходимости принес в жертву Урану своего первенца. Согласно сведениям римского историка Квинта Курция Руфа, тирийцы во время осады города Александром Великим якобы хотели совершить «жертву Сатурна» (= Кроноса). Очевидно, эта самая тяжелая жертва, какую мог потребовать от человека финикийский мир богов, во многом выглядевший приветливым и дружелюбным, несмотря на отчаянное положение осажденного города, все же не была осуществлена.

Между великими державами

На мою боевую колесницу высокую, ниспровергающую супостата, в ярости сердца своего я взошел поспешно.

Синаххериб. Призма Тейлора. V, 56 и сл.^{41}